Фантазёр - покоритель горных вершин

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. БЕЛОГОЛОВАЯ ВЕРШИНА

ЛИЦОМ К ЛИЦУ

Настало лето.

Вот уже несколько дней, как я с грехом пополам разделался с экзаменами. Школьный звонок умолк.

Все прошлые годы лето проходило одинаково. С той разницей, что мои набеги на сады совершались реже или чаще, в зависимости от урожая, или рыба редкая ловилась на удочку — то бычков было больше, то усачей. Случалось ещё запомнить, какая собака меня покусала — ведь все они меня ценят и каждая старается уважить… Даже такая ерунда, как падение с лошади, было для меня событием.

Потому-то я решил окончательно и бесповоротно в это лето уйти из нашей деревни. Да и учителя одно твердят: помни, у тебя переэкзаменовка на осень, не гоняй собак, занимайся, не то не переведём тебя в следующий класс.

Как тут жить, скажите мне, пожалуйста!

Да и Лали Чихладзе не даёт мне покоя, всю кровь мне высушила. Я говорю:

— Чего тебе надо от меня?

А она:

— Ничего.

А сама ходит за мной по пятам, советы разные даёт, уму-разуму учит.

А теперь вдруг взяла и примолкла. Молчит, только изредка взглянет так, что у меня ноги подкашиваются.

Не выдержал я эту новую пытку.

— Почему молчишь? — говорю. — Неужели тебе больше нечего мне сказать?

Опять промолчала, да так жалобно головку свою наклонила, что я чуть не расплакался.

— Не молчи, Лали! Лучше скажи, что я лодырь, бездельник и обманщик. Что я подвожу друзей, обманываю родителей. Скажи что хочешь, только не молчи и не смотри так на меня. Неужели тебе совсем меня не жалко?

А она в ответ на это:

— Ты, — говорит, — Каха, хороший мальчик. Лучше, — говорит, — всех в нашем классе…

Вот тебе и на!..

Наконец пришёл ко мне Зура.

— Входи, чего стучишься.

— А может, тебя дома нет.

— Как это нет? Я же сказал, что буду ждать. Надо окончательно договориться: дело-то но простое.

— Не простое, хе-хе, это верно…

Вижу: мнётся, разиня, твёрдости в нём нет.

Дело в том, что решил я со своими ребятами покорить неприступную вершину, доказать всем, на что мы способны. Уговорил я их без труда, но что-то сомнения меня гложут: пойдут ли?..

— Я вчера отцу сказал…

— Что?! — возмутился я. — Кому? Отцу?

— Я сказал: хорошее дело вершины покорять. Он говорит: очень хорошее, почётное это дело, говорит, мужества и умения требует.

— Твой отец вообще молодец! — подхватил я. — Такого работяги во всём колхозе второго не сыскать. Тебе только для того стоит вершину покорить, чтоб доказать всем, какой у него достойный сын растёт. Он и прихрамывает, и видит плохо, а тысячу двести трудодней заработал.

— Кто? Мой отец?! — поразился Зура. — Он и трёх месяцев на ферме не работал, еле сто тридцать трудодней набрал.

Я-то знаю, что папаша у него пе любитель работать, но надо же парню стимул дать.

— Я и говорю: если он за три месяца столько наработал, то сколько за год будет? Как тебе не стыдно, Зура… Я тебя уговариваю за честь семьи и отца постоять так, как будто это мой отец и моя семья.

— А я что? Я же иду… Я же не против.

— Ещё бы! Ты — «за». На тебя ещё можно положиться…

Ну, этого вроде уговорил.

А вообще-то не люблю я людей, которые легко уговариваются. Их, как телят, можно всюду повести. Вот и мои ребята собрались на горке под дубом и, когда я предложил нм покорить вершину, завопили в один голос:

— Покорим!

— Пойдём на вершины, Каха!

Не нравится мне это. Скажи я им: пошли звёзды собирать! — они то же самое завопили бы: «Пошли! Пошли!» А ведь звёзды — это звёзды, а не земляника на лугах.

Я-то сам пойду, будьте уверены. Меня ничем не удержишь. Но ведь человеку хорошая компания нужна. За себя-то я спокоен. Я найду эту неприступную вершину и заберусь на неё. Непременно заберусь! День буду лезть, два, три… десять, но взойду на неё и постою там, уперев руки в боки. Взойду я на вершину, и в газетах на всю страницу напечатают мою фотографию…

Мне ведь много не надо: я уже вижу в своём воображении, как Лали приносит бабушке газету с моей фотографией, та ищет очки со сломанным стёклышком, а Лали ей говорит: «Зачем вам очки, бабушка, фотография вон какая большая!..» — и бабушка моя смеётся и плачет от радости…

Надо бы сходить на речку, наловить рыбы и засолить её — в дороге пригодится.

А завтра я нарежу хлеб потоньше и положу сушиться на крышу. Сухари удобны в походах: лёгкие и не плесневеют.

Ого, кто это там рыбачит?.. Крупную рыбу поймал, молодец! Кто-нибудь из наших, наверное. Если так, то и его добычу я конфискую.

Вот и рыболов вылез из кустов на берег.

Джимшер!

Он меня не заметил, подобрал свою рыбу и скрылся в ивняке.

Ну и ладно. Мне-то что за дело до его добычи. Что поймал — всё его. Лучше я поднимусь повыше по течению, рыбы и там хватит.

Я извлёк из спичечного коробка червячка, насадил его на крючок.

Фьють! — свистнула в воздухе леска с грузилом и по самый поплавок ушла в воду.

Джимшер!..

Да, Джимшер — мой враг. Основательный враг. Плохо, что на свете ещё существуют вражда и коварство.