Фантазеры

— Ну погуляла — и хватит. Мне ведь надо к экзаменам готовиться.

Олька внимательно слушала и кивала прямыми рогами. Юрий выпрямился, подумал: «Я капитан Рутковский» — и пошел к Ольке. Олька скосила глаза, качнула рогами. В следующее мгновение Юрка понял — Олька его капитаном Рутковским не считает.

Олька наклонила голову, и Юрка, чудом увернувшись от удара ее высоких рогов, прыгнул сзади и вцепился в рога. Олька мотнула головой. Галка схватила козу, и Олька смирилась и покорно пошла под лестницу. На Юрку она не глядела. А Галка благодарно сверкнула глазами, и Юрка увидел, что они у нее синие.

Дома Юрка старательно убрал «пистолет» в тайник, который он выдолбил прямо в стене. Вспомнил, что обещал отоварить продуктовые карточки, и помчался к магазину.

14

Вечером Юрка нетерпеливо постучал в знакомую дверь. Сначала молчание, потом незнакомый голос спросил:

— Кто там?

— Я, Юрий Доватор, — растерянно сказал Юра. После недолгой паузы он услышал, как тот же голос сказал:

— Входи, Юра.

Юрий осторожно открыл дверь. В комнате спиной к двери сидел дядя Коля, опустив голову на стол. Лена стояла у окна.

— Заходи, Юра, — сказала Лена. Значит, это она говорила незнакомым голосом.

— Как твои дела, Юра? — спросила она тем же голосом.

— Спасибо, хорошо. Я получил пятерку по математике.

— Пятерку! — повторила Лена и на секунду стала той Леной, которую Юрка знал. — Слышишь, Коля, Юрка пятерку получил.

— Ты молодец, Юрка, — сказал дядя Коля весело и поднял голову. Голос у дяди Коли был веселый, обычный, а лицо такое, словно он ничего не слышал. И Юрка понял, надо уходить. И он сказал:

— Я пойду.

Никто не ответил. Юра вышел и неслышно прикрыл дверь. Постоял немного в коридоре и пошел домой.

Юрка еще не уснул, он лежал с закрытыми глазами и думал. А потом он услышал шепот. Это, всхлипывая, шептала Лена:

— У него мать и сестра в Минске остались, о них ничего не известно. А жена и мальчишки-двойняшки… Их сразу одной бомбой.

— Вы успокойтесь, Леночка. Я понимаю, Леночка. Но сейчас вы за двоих улыбаться должны.

— А я не могу улыбаться. Я совсем не могу улыбаться. Он с моим братом вместе училище кончал. Брат в первый день войны погиб. А меня Коля среди беженцев заметил, хотел вместе с ранеными отправить. Ему сказали: «Жену бы еще можно». «Мы в сельсовете около станции зарегистрировались… просто так, чтобы мне помочь. А я сразу не просто так. Он мне всегда нравился. Как ему флотская форма шла, вы даже не представляете: воротник голубой, и сам смуглый, такой молодой, горбоносый, отчаянный. А он на втором курсе женился. Я тогда в седьмом училась. Как я плакала! А потом вот какая свадьба у нас получилась: я в тыл, а он в морскую пехоту ушел. Аттестат мне выслал. Его под Ленинградом ранило так тяжело, что его убитым считали. А потом сразу на Большую землю вывезли.

— Вот видишь, как хорошо, Леночка, живой!

— Его совсем демобилизовать хотели. Потом сюда отправили. Но разве ему можно было такую работу давать — с немцами?!

— Вы напрасно так, Леночка. Ведь был же в Германии Тельман. А они пленные.

— Тельман? Да, некоторые помнят Тельмана… Вы говорите, «пленные». Но там один… Сегодня Коля фотографию видел. Понимаете, грудную девочку пополам… руками.

— Вы поплачьте, Леночка, поплачьте.

— А у него сестренка в Минске и мама.

— Вы поплачьте, Леночка, вы поплачьте.

— Нет, я пойду. Ему сейчас нельзя одному быть.

— Идите, Леночка.

Юрка открыл глаза и лежал не шевелясь. Бревенчатая стена. А вдоль стены летели кони. Только когда они долетят до Минска?

15

Мазю и Колю Подлизунчика Юра увидел между заплетенными заборами двух огородов. Повернуть? Юрка отломил веточку от плетня и пошел навстречу неторопливо и внутренне независимо.

Мазя остановился в конце прохода и ждал, загадочно улыбаясь. Юрка чуть замедлил Шаг.

— Закурим, — неожиданно предложил Мазя и радушно протянул свой знаменитый вышитый бисером кисет.

Мазя улыбался и терпеливо ждал, когда Юра закончит неумело скручивать самокрутку. Потом, чуть наклонившись, попросил:

— Дай прикурить.

Юрка зажал в зубах самокрутку, торопливо похлопал себя по карманам и пожалел, что зажигалка осталась в тайнике.

— Прикурить нечем, — Юрка огорченно развел руками, и в то же мгновение его плотно схватили сзади.

— А пистолет-зажигалка? — насмешливо поинтересовался Мазя. — Выверни ему кармашки, — кивнул Мазя Подлизунчику.

К ногам Мази упала красная резинка для рогатки, трехслойный ластик и пара обкатанных рекой-камешков. Мазя небрежно отодвинул все носком ботинка и спросил тихо:

— Где зажигалка?

— Зажигалка — память, — спокойно объяснил Юрка, даже не пытаясь вырваться, — память от командира эскадрона, он на фронте. На фронте, — повторил Юрка и замолчал. Он был уверен — его сейчас отпустят, потому что отбирать такую зажигалку нельзя.