Фантазии господина Фрейда

– Какие бандиты? – усмехнулась она. – Это были наши же грузчики! Только ты с ними пил, а уважали они меня. А насчет того ребенка я тебе так скажу: больно мне было! Да и какой матери не было бы? Но потом подумала я хорошенько, представила себе, что такое же, как ты, животное могла на свет произвести, и успокоилась. А чтобы уж гарантировать себя от повторения твоих художеств, я, когда из больницы вернулась, грузчикам и мигнула, а уж они постарались!

Семен открыл было рот, желая высказаться, но Митя тут же поинтересовался:

– Тебе понравилось? Повторить? – И тот мгновенно заткнулся.

Семен поковылял дальше. Я окликнула его и спросила:

– Сема! А где мой двойной гонорар?

Судя по его красноречивому взгляду, он очень хотел мне ответить без соблюдения общепринятых норм вежливости и приличия, но, взглянув на Митю, быстро передумал и промолчал.

Но вот комната опустела, потянулись на выход чоповцы, послышался шум – это горничные начали приводить дом в порядок и собирать вещи Андреевых. Пора было уходить и нам.

– Кстати, о твоем гонораре, Таня! – сказала Клавдия Петровна и, достав из сумочки, протянула мне конверт. – Здесь как раз двойной гонорар! И не забудь! Я жду тебя в пять, – напомнила мне она.

– Я обязательно буду, – твердо пообещала я, опуская конверт в свою сумку – уж я-то сразу поняла, что там не сотенные рублевые купюры, а нечто более существенное.

Мы, то есть я, Ершов и Маркин, вышли к машинам, и тут я не удержалась и сказала:

– Ну, Юрий Михайлович! Я от вас такого не ожидала!

– Вы просто многого не знаете, – усмехнулся он.

– Чего? – насторожилась я.

– Вот если Клавдия Петровна захочет вам об этом рассказать, тогда и узнаете, – туманно ответил он.

– Ну, Татьяна Александровна! Это был высший пилотаж! – довольным голосом сказал Маркин. – Какое же представление вы устроили! Размазали всю эту семейку, как кашу по тарелке! Одно удовольствие было слушать и смотреть!

– Рада, что вам понравилось, – постным голосом отозвалась я. – Только прошу вас учесть на будущее, что больше не стоит пытаться от меня что-нибудь скрыть! Я же все равно все узнаю!

– Да, я уже понял, что от вас никому и никакого спасения нет, – усмехнулся он. – И в этом ощущении я не одинок.

Я посмотрела на Ершова, но он только отрицательно помотал головой – я, дескать, тут ни при чем, – а потом быстро сел в свою машину и уехал.

– Вы на кого же намекать изволите? – предельно вежливо поинтересовалась я у Маркина.

– Так вы же всегда все знаете! Значит, и это для вас не секрет! – рассмеялся он и тоже убыл.

Я осталась стоять возле своего «Ситроена», и в голове моей билась страшная мысль: «Неужели это Кирьянов? Неужели это ему я так въелась в печенки, что он даже другим на меня пожаловался?! Ну и как же мне теперь с этим быть?»

Прежде чем ехать в поселок «Волжанка», я наведалась в лучший в городе салон цветов, где мои глаза мгновенно разбежались от обилия и разнообразия товара. Решив, что это не тот случай, когда можно позволить себе экспериментировать, я попросила составить мне самый дорогой и изысканный букет, какой только возможно. Девочки-продавщицы постарались от души, букет был великолепен, но стоил при этом безумно дорого. Это меня не остановило: я уже успела заглянуть в конверт и, обнаружив там очень приличную сумму (с которой я, зная о неплатежеспособности Андреева, уже успела попрощаться), решила, что эта необыкновенная женщина достойна такого подарка.

Я сидела в машине и с нетерпением поглядывала на часы в ожидании встречи. Никогда ни один мужчина не интересовал меня настолько, чтобы я, выехав задолго до назначенного времени, сидела, ждала и считала минуты до того момента, когда можно будет подъехать к видневшимся невдалеке воротам в ограде, отделявшей поселок «Волжанка» от всего остального мира. И вот это момент настал. Я остановилась у ворот и объяснила охранникам, что прибыла к Клавдии Петровне Полянской. Проверка здесь была не в пример серьезнее, чем в «Графских развалинах»: меня попросили выйти из машины и открыть багажник, а потом еще и все двери автомобиля проверили – не прячется ли кто-нибудь на полу. И только после этого мне позволили проехать, причем еще и объяснили, что сворачивать надо налево, а восемнадцатый дом стоит по правой стороне.