Фантазии (СИ)

Мужчины замолкают, но Миша демонстративно таращится в окно и перебирает струны гитары, явно стараясь сбить девушку с толку, потому что играет он совсем другую композицию.

Стогова заканчивает и с уборкой, и с пением и, выпрямившись, сдергивает резиновые перчатки.

— Все, это все, что я могу.

— М-да, — хмыкает Князев, до этого молча наблюдавший за девушкой. — Что скажешь, Миха?

Горшенев вздыхает, отставляет инструмент и переводит внимательный взгляд на Лизу.

— Что тут скажешь? — прищуривается он, потирая пальцами подбородок, поросший легкой щетиной. — Она нам подходит. Как, говоришь, тебя зовут?

— Лиза Стогова, — ровно отрезает девушка, не мигая и не сводя глаз с лица Миши, а тот вовсе не смущается, будто понимает, каково ей сейчас в компании мужиков, играющих «тяжелую» музыку.

— Молодец, Лиза Стогова, — кивает Горшенев и в один миг исполняет мечту девушки, добавляя: — Берем тебя на запись. Можешь отлучиться и повизжать, если хочется, — и все хохочут, но по-доброму, и он тоже посмеивается, а Лиза любуется, и Миша видит паволоку, затянувшую радужку ее глаз, кивает, подмигнув, а Стогова, проглотив комок, отвечает:

— Не хочу визжать. Я лучше тут останусь…

Да, она тоже «не-такая-как-все», и она уверена, что это правда, потому что ее приняли. Она прошла.

«Да, чува-а-ак, ну ты выдал! — проносится в ее голове, когда она вместе со всеми начинает хихикать. — Ты реальный чувак».

Лиза всегда так говорит, когда ей хорошо, а сейчас ей хорошо.

========== Часть 2 ==========

Раннее-раннее утро. Эй, воронье, убирайтесь прочь!

Дайте перед смертью я один побуду. Только я да ветер…

Лиза курит. Опять. Все потому, что напротив нее стоит Костя. В который это раз? Кажется, прошло уже полтора месяца, и снова он.

Иногда Стогова уверена, что говорить с Костей, это как бросать в стену горсть сухого гороха: он бьется в нее, а стене все равно, она нема и глуха к раздражителям. Вот и Костя такая же тупая стена, да еще и упрямец, он совершенно ненормальный в своем упрямстве.

Лиза терпеть не может таких упрямых людей, потому что это признак невежества, неспособности развиваться, однобокости. Нет, она вовсе не считает себя самой умной и правильной. Ее вообще невозможно отнести к какому-то определенному типу людей: она и «технарь», и гуманитарий. Не где-то между, а именно так. Потому что «золотая середина» — не ее прерогатива, а, напротив, в крайности да с головою, да побольнее, чтоб потом размазывать саму себя по стене, вдалбливая в свои мысли лишь одну человеческую истину: ты — бактерия, на которую может наступить каждый, но это лишь в том случае, если ты так захочешь. Ведь растоптанным никто не окажется, когда бросается в бой…

Попытка доказать свою правоту часто доводит Костю до хриплых орущих нот в голосе и до расширенных зрачков, которые делают его взгляд вообще ненормальным. У него, как и у Лизы, зеленые глаза. Только радужки очей Стоговой будоражат глубиной и оттенком чуть выжженной на солнце травы. Костя же обладает ясным взглядом, казалось бы, искренним и невинным, и он еще умеет так вскинуть брови, что любой поведется. Только не Лиза, потратившая на него два года своей жизни, а на деле ведь Костя оказался глухим к чужим проблемам человеком.

— Стогова, ты чего это тут зависаешь? — спрашивает Костя и озирается по сторонам. — На концерт приперлась?

«На концерт приперся ты, — думает девушка, продолжая молча курить, — а я работаю».

Но только их концерт будет через неделю, а у нее сегодня репетиция с ребятами, а сюда она заскочила по просьбе Андрюхи Князева, ей кое-какой реквизит нужно забрать. Обо всем договорено, Лиза должна лишь отыскать ответственного за эти переговоры.

— А кто сегодня здесь играет? — все же спрашивает Стогова, рассматривая Метелина, а он стоит напротив, чуть сутуля плечи, он высокий, но ей это уже не нравится, а раньше нравилось. И волосы его, светлые и слегка вьющиеся, дико раздражают.

— Бутусов, — хмыкает ее бывший парень. — А ты что, серьезно не на концерт?

«Вот болван», — думает девушка.

— Тебе-то что за дело?

— Да так.

— А ты зачем здесь?

— Жду человека от пацанов из «Король и Шут», — с наглой физиономией отвечает Метелин и будто павлин напыживается, утопая в своем воображении в лучах славы.

Лиза тоже могла бы так сделать, но не делает и вместо глупого «выпендрежа» просто передергивает плечами, отворачиваясь к мусорной урне, что стоит у запасного выхода из здания, мечтая поскорее покинуть помещение, и произносит:

— Что ж, может тогда поторопишься, потому что этот человек задолбался тебя ждать? — и переводит строгий взгляд на Костю.

Тот некоторое время просто пялится на нее, а она тоскливо думает, как могла любить его? Он же плоский, в смысле, вообще никаких граней в нем нет. Он прост, как… как бог знает что. Это просто Костя Метелин. Не пьет, не курит, не играет на гитаре, не пишет стихов… наверное. Она не знает. Он ведь ничего ей не рассказывал о себе. Никогда не рассказывал.