Фантазии (СИ)

Стогова понимающе кивает, потому что об этом браке ей известно. Так же, как и то, что Анфиса проживает в этом городе. В общем-то, ей известно о Горшеневе многое.

— А парень этот, — продолжает гитарист, — ее нынешний супруг и Миха в курсе. Понятно, что его это бесит.

— Нет, мне совсем непонятно, — отрезает Лиза, нервно выхватывая из тонких пальцев Цвиркунова потрепанную салфетку, и сама принимается очищать его майку от пятен.

Они стоят все в том же коридоре. В самом конце, у окна, мигает лампочка, и это дико бесит Лизу.

Где-то тихо скрипит дверь, будто разговор Стоговой и Цвиркунова хотят подслушать.

Лиза спрашивает:

— Почему он пришел сюда?

— Бес его знает. Андрюха говорит, Миха по приезде сюда звонил Анфиске. Наверное, она и сказала своему муженьку.

Мгновение Яков просто стоит и смотрит на угрюмую Стогову, а потом треплет ее по волосам со словами:

— Хорошая ты, малявка. Жаль, что Михе все равно, — и уходит.

Только тогда, повернув к своему номеру и вскинув глаза, девушка понимает, что их действительно подслушали. Ну как подслушали, скорее, это они сами не заметили Горшенева, стоящего в дверях именно ее номера.

Сердце ухает куда-то вниз, а пальцы Лизы вдруг стискивают край футболки, но она упрямо движется на объект с темными горящими глазами. Миша невозмутим, но чуточку жутковат с рассеченной скулой и заплывающим глазом. И снова он без передних зубов.

Не дойдя до двери, Стогова приваливается плечом к стене и смотрит на это «чудо» и, качая головой, говорит:

— Ничего не поменялось. Вечный ребенок.

— Аминь, — небрежно фыркает Горшенев и кивает куда-то позади себя. — Давай, заходи, пожрем чего. Только не задавай вопросов.

«Ну конечно, только не задавай вопросов, — думает Лиза, всматриваясь в глаза Миши. — Главное, что ему паршиво, а он хочет оставить это в себе. Ладно. Подождем, мы не гордые».

— Хорошо, давай перекусим, — кивает блондинка и входит в свой номер, буквально протискиваясь мимо Миши-медведя. Вообще, они тут все по двое заселены, но дамочке-то естественно предоставили одноместный номер.

Горшенев захлопывает дверь, а Лиза стоит к нему спиной, и почему-то ей вдруг становится как-то страшно. Она оборачивается и нерешительно улыбается. Перед ней как будто снова тот парень из «за столом сидели мужики и ели». Всего секунда напряженного молчания и каких-то ненормальных взглядов глаза в глаза, и все: Миха направляется в уборную, а Стогова, растерянно моргая, начинает лихорадочно убирать свои вещи с кровати.

Мрак какой-то. Не пойми что происходит. И Лиза действительно ни черта не понимает…

Комментарий к

Песня “Отражение”

https://youtu.be/V-WTo1VTjzk

========== Часть 4 ==========

Лиза пьет редко. В смысле, алкоголь ее не привлекает. Но это тот самый случай, когда Стогова сама сознательно решает почти напиться. Почти, потому что ее организм чаще всего принимается отторгать горячительные напитки. Вот и в этот раз она сидит на кровати в номере, в обнимку с бутылкой поганого шампанского, которое она терпеть не может, и ощущает подступающую тошноту.

Когда в комнату входит Миша, она тут же, глупо хихикая, пытается оправдаться:

— Я рас… рас…

— Распиздяйка, я понял, — кивает Горшенев, который судя по осмысленному взгляду и влажным волосам, просто-напросто принял холодный душ. Хотя и не пьян он был вовсе. Скорее, охмелен.

— Расслабилась просто… — выдавливает Стогова лениво.

Он спокойно приближается к кровати, щелкает выключателем настольной лампы, стоящей на тумбочке, и в ее желтом освещении с секунду разглядывает пьяную девицу, затем без труда отбирает у Лизы бутылку и, осмотрев ее содержимое, которого осталось всего-ничего, говорит:

— Ты на меня не ведись. Это я могу бухнуть без последствий, а ты девочка примерная, не фиг падать ниже плинтуса. Дуй в душ и приходи в чувства.

Лиза честно пытается выглядеть очень разозленной, но в таком состоянии мало что выходит, потому Миха лишь усмехается, взваливает ее на плечо и сам несет в ванную.

Лизу мутит, но она держится. Негоже блевать перед Горшеневым, это вам не это…

В общем, да, Стогова не может четко размышлять над формулировкой предложений.

Однако шампанское быстро выветривается из дурной головы. Собственно, из любой головы, но у Стоговой она в этот вечер действительно дурная.

Миша тщательно полощет покорную Лизу в прохладной воде, и она постепенно просыпается от дурмана и уже стыдливо опускает глаза, а потом бурчит, обхватывая себя руками:

— Я не из-за тебя.

— Ну конечно, — язвит Миха, но как-то по-доброму, без зла, только с легкой насмешкой.

— Честно.

— Хорошо-хорошо, малявка, я сделаю вид, что поверил, а ты иди и переоденься, а насчет Анфиски…

— Не надо, — тут же вскидывает глаза Лиза, напуганная предстоящими откровениями.

— Надо! — рявкает Горшенев. — С ней давно покончено. Просто… бесит этот ее, блять, мудак. Он по роже заслужено схлопотал. Не хер было… — и Миша умолкает, а Стогова понимает, что дело, вероятно, заключалось в каких-то запрещенных препаратах и в Анфисе, заигравшейся с этими самыми препаратами.

***