Фантазма. Любовь без точных координат

Эвалейла

Казалось, что мы долго бежали по узким коридорам и извилистым лестницам на пределе моих скоростных возможностей. Но я понимала, что в реальности времени прошло совсем немного. Не сомневалась, что Накейн лучше бы разогнался без меня. Чувствовала себя обузой, бесполезным балластом, как мешок с речным песком.

Перед крутым спуском с плато в том единственном месте, где он вообще был возможен, я хотела снять бронекорсет. Накейн запретил это делать, сказал, что моим грудным и реберным косточкам не помешает защита. Данкорец утянул меня за собой в ночной темный лес, росший на склоне горы.

Мы мчались, врезаясь в гущу веток, и хотя парень принимал на себя их основные удары, мне тоже досталось, и меня они хлестали по лбу, носу и щекам. Глаза были почти закрыты, но даже открой я их во всю ширь, вряд ли много чего смогла бы разглядеть. Рюкзак и сумку нам пришлось оставить. Мы бежали налегке, но все равно меня не покидало чувство, что нас вот-вот настигнут зрячие не совсем хищники.

– Как жаль, что я не могу долго не дышать, – горестно вздохнула во время нашей вынужденной заминки.

– Задержка дыхания нам не поможет, – взглянув на меня через плечо, Накейн продолжил острым ножом разрубать прочные ветки, расчищая нам путь. – Без тебя еще я мог бы поиграть с ними в догонялки и прятки. У меня одного есть шанс найти надежное укрытие. Но вместе с тобой мне далеко не уйти.

Освободив проход, он пригнулся, чтобы туда пролезть, но я остановила его, схватив за руку.

– Ты хочешь бросить меня здесь? – это прозвучало так, словно я была готова разрыдаться.

Самой за себя внезапно стало стыдно. Зачем унижаться перед этим мужчиной? Разве и так не понятно: я для него теперь балласт, который надо сбросить, как тот рюкзак. Без меня данкорский охотник, может быть, ни в чем, кроме уровня полученного образования, не уступает зенделийцу. Он сможет убежать, не дыша. Или захочет принять бой… Какая мне разница?

– Нет, Эва, я тебя не брошу, – Накейн повернулся ко мне и обнял за плечи, пронзительно глядя в глаза. – Что бы ни случилось с нами, я буду рядом до самого конца. Потому что я влюбился в твою заносчивость, неправильность, высокомерие и всю тебя целиком. Ты каким-то невероятным образом наполнила мою жизнь смыслом и добавила в нее красок. Так что я лучше сам погибну, но позволю тебе спастись от них. Но, прошу тебя, не делай ничего из того, что могло бы тебе навредить. Ведь я слишком сильно тебя полюбил за проведенные вместе дни, чтобы просто смириться с расставанием. А если нам повезет, то как только выберемся с этой негостеприимной планеты, мы обязательно обо всем поговорим нормально.

– Я тоже тебя лю… – на миг ослепив меня, по нам проехался широкий яркий луч голубовато-белого света.

Озаряя кроны деревьев, мелькали быстро движущиеся световые конусы от прожекторов летательных аппаратов. Я увидела, как высаживается десант, беря нас в кольцо.

Накейн метнулся навстречу трех зенделийцам, и завязалась драка. Мой отважный защитник успел хорошо приложить одного врага, легким движением сняв с него шлем, головой об дерево, другому двинул в живот с такой силой, что тот улетел далеко в кусты. Но только нацелился на третьего зенделийца, как подскочили еще четверо. С трудом им удалось скрутить Накейна и надеть ему на руки фиксаторы.

Увидев, как ко мне приближается побитый зенделиец без шлема, я сняла с пояса бритву и метнула в него. Да, я не забывала о том, что у зенделийцев не растут усы и бороды, а военные обривают головы наголо. Но понимала и то, что брови с ресницами у моего врага имеются, а еще видела, как мелкий пушок на висках и макушке отливает белым в свете прожекторов. У бракованной самонаводящейся бритвы имелась важная особенность: эта штуковина просто не могла успокоиться, пока на коже выбранного для атаки существа оставался хотя бы единственный волосок.

Подпустив бойца поближе, я применила свое секретное оружие. К моему расстройству, зенделиец поймал бритву и смял ее в пальцах, силу которых киберперчатка увеличивала раз в десять. Показав мне жуткий оскал с высунутым бело-зеленым пупырчатым языком, он взял фиксаторы и в два шага приблизился ко мне.

– Он-пи, – шепнула я на языке аборигенов, надеясь на то, что зенделийцы не утруждали себя его изучением, и толкнула прятавшегося у меня за спиной Бади в пышный густой куст.

“Найди своих друзей”, – успела подумать, прежде чем громила развернул меня болезненным рывком и сковал запястья тонкими, но прочными фиксаторами.

Зенделийцы привезли нас на базу и доставили в лабораторию. Там уже ждал мой стопроцентно бывший жених. Для нашей новой встречи Лакшеральд не надел контактные линзы. Меня чуть не стошнило, когда я заглянула в его белесые глаза с едва заметными зрачками.

– Лживый мерзавец! – мне хотелось влепить ему пощечину, но руки были скованы фиксаторами, и здоровенный военный придерживал меня за плечо, стоя рядом.

– Дорогая моя невеста, – держа в защищенных тонкими перчатками руках маленькую пробирку с прозрачной жидкостью, Лакшеральд глянул на меня искоса и снова принялся наблюдать за пузырьками, поднимающимися со дна. – Я с детства знал, что ты умеешь удивить. Но, признаюсь, не ожидал от тебя подобного сюрприза. Ты даже не представляешь, сколько денег я потратил на…, скажем так, на крушение “Фантазмы”.

– Ты убил всех, кто был на лайнере? Ну и подонок…

– Не надо так нервничать, Эва. У тебя от стресса на щеках появляются некрасивые розовые пятнышки, – равнодушно усмехнулся этот гад. – Оставшиеся на корабле все живы. В компенсацию пережитого потрясения для них был устроен концерт с участием галактических звезд эстрады первой величины. Только мои материальные и моральные потери компенсировать некому, кроме… Тебя! Мне пришлось подкупить капитана корабля, всех его помощников и дать денег за молчание на целую толпу работающего там персонала. И все это лишь для того, чтобы в нужный момент они создали имитацию критической неисправности и привели “Фантазму” по данным мной координатам через гиперпространство в эту пока безымянную галактику.

– Для чего тебе все это нужно? – я хотела плюнуть ему в лицо, но сомневалась, что попаду с цель с такого расстояния. – Хотел сделать всех, кто летел на “Фантазме”, жертвами твоего безумного эксперимента, а потом передумал и решил дальше мучить аборигенов и похищенных рабов?

– Помнишь, моя милая Эва, я пригласил тебя на свою яхту? – развел он руками.

– Честно говоря, успела забыть, – не стала я играть в его игру.

– Я сказал это тебе незадолго до объявления тревоги. Все просчитал по времени. Но даже представить не мог, что ты додумаешься сбежать на угнанном суденышке с нищим дикарем.

– Накейн – не дикарь. Он получил начальное образование, – мне наконец удалось так повернуть голову, до боли в шее, чтобы увидеть краем глаза плененного данкорца.

Моего любимого парня зенделийцы поставили на колени и заклеили ему рот серой липкой лентой. Наверное, он кусался или плевался. Стерегли его двое громил.

– Мои подкупленные перестарались с имитацией крушения, и в результате на некоторое время система внешнего наблюдения была отключена, – продолжил эмоционально рассказывать Лакшеральд. – Никто не смог понять, что стало с челноком. Все решили, что его оторвало от лайнера вместе со стыковочным шлюзом и разнесло на обломки. Драных обрывков металла в космосе болталось достаточно, чтобы запутать ход наших мыслей. Я не ожидал, что у такого древнего корабля может быть настолько совершенная маскировочная система. Еще труднее мне поверить, что дикарь додумался ее включить.

– Думаю, она автоматически активировалась в момент проблемной отстыковки, – я высказала логичное предположение.

Вспомнила, что Текерман рассказывал, как над его челноком поработал племянник, который служил в разведке и знал толк в маскировочных технологиях.

– Ты должна была полететь со мной на другую планету в этой галактике. Более безопасную. Я все продумал, тщательно спланировал так, чтобы ты неизбежно влюбилась в меня. Считала отважным и заботливым спасителем и согласилась выйти за меня замуж. Но ты не только выбрала грязного тупоголового дикаря, но еще и умудрилась раскрыть мой главный секрет. Найти эти лаборатории. Слов больше нет. Я качался в кресле и упал, опрокинувшись вместе с ним, когда мне доложили, что ты и дикарь заявились сюда.

– Нет, Лакш, не молчи. Продолжай рассказывать. Я хочу знать, какую дрянь здесь дают подопытным. Что это такое у тебя в руке, поглоти тебя вакуум, гада белоглазого?!

– Ты смотришь на мое величайшее гениальное изобретение, – Лакшеральд поднес пробирку ближе ко мне. – Я назвал его “великий устрашнитель”. Это уникальное средство почти моментально превращает шикарную красотку в отвратительную уродину. Его действие в зависимости от дозировки и вариации формулы вызывает широкий спектр не самых приятных симптомов. От чесоточных прыщей до болезненного отслоения кожи от плоти.

– Ты чокнутый идиот! – моей ярости не было предела, хотелось врезать ему по надменной роже, но увы, шансов было маловато. – Какое счастье, что я не вышла за тебя! Все звезды космоса надо мной сжалились и не позволили совершить самый тупой поступок в жизни – пойти с тобой под венец!

– Представь, моя дорогая Эва… Миленькая популярная певичка на межзвездных гастролях, этакая юная куколка, просыпается в дорогом отеле, смотрит на себя в зеркало и видит, что у нее все лицо покрыто гноящимися нарывами, такими огромными, что их не скроет грим. А у короля, который должен участвовать в галактическом саммите, начинает сползать кожа со щек и лба кровавыми ошметками. И ни один врач, ни один косметолог им не смогут помочь. Только наша корпорация вновь подарит им красоту и здоровье. Правда, ненадолго. Мы не станем терять постоянных клиентов. По результатам испытаний мой великий устрашнитель действует на все известные нам и некоторые вновь открытые разумные расы. Для всех нас по древним традициям имеет значение внешний вид. Все мы мечтаем как можно дольше оставаться молодыми и красивыми. И это всенародное желание сделает меня истинным властелином многих миров. Я буду с легкостью покорять планеты и галактики без войн и сопутствующих им потерь. Мне будут поклоняться короли и президенты, как божеству.

– И полетишь ты вверх тормашками с пьедестала, как свергнутый идол, когда в крови пострадавших эксперты обнаружат эту дрянь и проведут сопоставительный анализ.

– Мой великий устрашнитель неуловим. Его компоненты так искусно внедряются в организм любого существа, что их невозможно распознать. Я лично следил за ходом экспериментов. Скоро и у тебя, моя будущая супруга, появится возможность понаблюдать за подопытными, одним из которых станет твой дикарь. У него прекрасная гладкая кожа, молодая и здоровая, – подойдя к данкорцу, Лакшеральд погладил его по щеке. Накейн дернул головой и зарычал, как зверь в наморднике. – Начнем с малых доз, постепенно переходя к максимальным… Радуйся, что на тебе я не стану испытывать препарат. Хотя твоя слишком идеальная внешность так и побуждает ее немного скорректировать. Может, добавим прыщей для остроты ощущений? Или ты предпочтешь морщинки? Запомни, дорогая, хочешь или нет, но ты станешь моей женой. Больше я не намерен ждать ответа годами и терпеть унижения.

– Зачем я тебе понадобилась? – я дернула плечами, жалея о том, что не могу высвободить руки. – Ты ведь меня не любишь! Ты никого не способен любить, кроме самого себя, толстозадая скотина!

– А сама не догадываешься? Ну, давай… Напряги свою хорошенькую головку и дай мне насладиться твоей растерянной мордашкой. Вижу по твоему хмурому личику, ты начинаешь соображать, что к чему. Да, именно так. Ты со своей костлявой фигурой и ужасными темными глазами мне никогда не нравилась, еще со дня помолвки. Как женщина, ты абсолютно не в моем вкусе. Но как ключ к богатству и величию можешь мне послужить. Моя мать была права, когда твердила, что ты нужна мне, даже необходима. Та информационная паутина, сетями которой твой отец опутал три галактики, поможет нам в тайном распространении препарата. Ваши агенты, связи, сообщники и даже враги, которые вас ненавидели и боялись… Все будут вовлечены в единый и слаженный процесс. А чтобы получить контроль над бизнесом твоего папаши, я должен стать наследником.

– Мой отец тебя убьет, – тихо прорычала я. – Он обо всем обязательно узнает! Нет! Он уже знает, теперь пытайся пережить эти сутки и не сдохнуть! А я обязательно позабочусь о том, чтобы даже в самом дальнем захолустье для тебя не нашлось места!

– Дорогая моя почти законная жена, учись слушать меня внимательно. Каким бы ушлым пройдохой ни был твой отец, я достаточно умен, чтобы перехитрить и обыграть его. Одна из модификаций формулы великого устрашнителя способна многократно ускорить процесс старения. А если еще и дать двойную дозу… То твоему папаше не помогут ни лучшие врачи, ни пересадки органов. Его тело быстро начнет разлагаться. Среднегалактического дня не пройдет, как его не станет. А потом я разделаюсь и с тобой, чтобы прибрать к рукам весь семейный бизнес.

– Только попробуй! – злость поднялась в груди жаркой волной. – Какой же ты мерзкий! Как только вселенная терпит сам факт твоего существования?

– О твоем не в меру остром язычке я позабочусь, – положив пробирку в подставку на столе, Лакшеральд приблизился ко мне почти вплотную и щелкнул пальцами по кончику моего носа. – Сделаю так, что в свои оставшиеся дни жизни ты будешь говорить лишь то, что я хочу слышать. Прикажу вживить в твой мозг управляющее устройство. Ты потеряешь возможность самостоятельно принимать решения. Станешь живой послушной куклой.

Негодяй отвернулся от меня и пошел к столу с пробирками. Не оборачиваясь, что-то приказал жестом моему конвоиру, наверное, запереть меня в камеру. В очередной раз беспомощно дернулась и внезапно почувствовала, как что-то холодное скользнуло по запястьям. В следующий миг я поняла, что мои руки свободны.

Захотелось рвануться к мерзавцу и окликнуть его, чтобы влепить звонкую пощечину. Я бы так и сделала, но меня опередил Накейн. Он подскочил к Лакшеральду стремительно и бесшумно, как гибкий древолаз, и с такой силой врезал ему по физиономии, что тот едва удержал равновесие. Следующим ударом данкорец повалил его на стол, разбив пробирки. Лакшеральд взвыл от досады, почувствовав, как его расхваленный устрашнитель впитывается в кожу. Встать и броситься в атаку этот гад не успел. А я, подойдя ближе, не успела ему отвесить хорошую оплеуху. Мне оставалось стоять и смотреть, как у него с носа капает ядовитый белый плевок.

Бади позвал нам на помощь своих пушистых друзей. А Пиу-Пиу, в свою очередь, пригласил ультразвуковым сигналом еще несколько семей своих сородичей. Пушистиков прилетело так много и они двигались настолько стремительно, что я не могла их сосчитать. Наверное, их собралось больше сотни. Казалось, они были повсюду. Взглянув на экран коммуникатора Лакша, я увидела трансляцию системы наблюдения и поняла, что наши летающие спасители заполонили все помещения башни, где чувствовали живых существ.

Внутри здания наши враги ходили без шлемов, и это сделало их уязвимыми для метких плевков в голову. Как выяснилось наглядным путем, яд веселых пушистиков не убивал зенделийцев, а только частично парализовал. Они оставались живыми, но не могли двигаться.

Роботы, управление которыми перехватил Бади, помогли нам освободить пленников и запереть зенделийцев внутри камер. Довольный дрон жужжал мне в ухо, рассказывая о том, как убедил пушистиков не бояться горных высот и прийти на помощь. И о том, как пригодились ему шпионские функции, позволяющие проникнуть незаметно в охраняемое здание и впустить пушистых друзей.

Он восхвалял нашу с Накейном стойкость, собственную находчивость и предусмотрительность его создателя. Все же хорошо, что я вовремя догадалась, как переводится “он-пи” с языка пернатых аборигенов. Они называли Бади железным веселым пушистиком из-за сходства размера, формы тела и возможности летать, не имея размашистых крыльев. Настоящие пушистики не бросают своих друзей в беде, непременно спешат на выручку. Потому Пиу-Пиу и его веселая компания решились полететь в холодные и душные для них горы, чтобы нам помочь.

Наш механический друг сумел найти пункт межпланетной связи, использующий в качестве транслирующего спутника зенделийский корабль, и передал моему отцу координаты планеты. К нам уже летели спасатели и врачи, а еще патрульные для ареста преступников.

– Послушайте, как трогательно, – указав антенной на обнявшившихся дочь вождя и ее жениха, Бади перевел нам их слова. – Она сказала ему: “Ты теперь меня разлюбишь, ведь я стала такой ужасной уродиной. Тебе, должно быть, противно на меня смотреть?” А он ответил ей: “Не плачь, любимая. Ты всегда будешь для меня самой прекрасной девушкой на свете”.

– Скажи им, что это исправимо, – попросила я. – К препарату есть антидот. Просто нам нужно дождаться врачей моей семьи, которые смогут определить правильную дозировку для каждого пострадавшего существа и назначить курс лечения. Мы с Накейном некомпетентны в вопросах такого уровня, да и ты вряд ли осилишь данную программу за десять минут.

– Я объясню им более простыми словами, – Бади точно намекнул на приближение Накейна.

Не услышала и не заметила, как данкорец подошел со спины, потому вздрогнула, когда он тронул меня за плечо.

– Прости, не хотел пугать, – извинился он, взяв меня за руки и нежно поглаживая пальцами мои ладони.

– К нам летят три корабля. Осталось дождаться их, – улыбнулась я.

– А теперь, когда нам пора забыть о Лакодральде, я могу тебя поцеловать? – хитренько подмигнул он мне.

– Да, – выпалила я со скоростью старта с места веселого пушистика.

Не дав ему вернуть инициативу, поцеловала его первой: страстно, глубоко, со всей той ландрийской жадностью, над которой посмеиваются обыватели трех галактик. Не хотела его отпускать ни на мгновение, и тем более ни с кем делить его внимание. Этот мужчина просто восхитителен, но похитить его сердце – лишь моя неоспоримая привилегия. Никому его не отдам! Он только мой!