Фантом

– Боже, спасибо Тебе за эту еду! Благослови руки, которые приготовили ее! И дай нам благоразумие, чтобы мы помнили о потребностях других, – произнесла Клара на удивление на английском.

– Аминь! – ответили мы в несколько нескладных голосов.

Поначалу было странно быть частью семьи, половина членов которой отсидели тюремный срок, занимались сбытом краденого или мелким мошенничеством, и при этом каждое воскресенье посещать церковь. Но Клара всегда говорила, что наша жизнь только дорога, на которой мы должны сделать свой выбор. Потому что потом нас ждет что-то большее. Что, она не уточняла. Только смиренно поднимала глаза к небу.

Любовь. Еда. Семья. Вот три кита, на которых держалась ее вера. Ее же она вложила видимо и в меня.

– А теперь ешьте. На вас троих без слез не взглянешь. Особенно на тебя, – указала она вилкой в сторону Ника.

Тони постучал снизу. Наложив полную тарелку жареных яиц и салата, Клара отправила к нему Майкла, и все наконец принялись жевать.

Уж не знаю, были ли какие-то правила за столом в самой Италии, в нашем доме они отсутствовали вовсе. Здесь можно было смеяться, болтать, есть руками и даже облизывать тарелки, если понравилось. Еда – единственная вещь в этом доме, которой разрешалось всё.

Зи работала в портовой столовой. А я помогал ей три раза в неделю, так что быстро научился не только отличать заветренную говядину и вымоченную от плесени курицу от свежей, но и в случае ошибки приготовить их так, чтоб никто носа не подточил. Она научила.

Пока мы уничтожали завтрак, Нику приходилось с набитым ртом отвечать еще и на поток вопросов.

– Откуда твои родители?

– Мама из Франции, отец – англичанин.

– Чем они занимаются здесь? – не отставала Клара.

– Только отец. Он… ну не работает… пока… – Ник потупил взгляд, ковырнув кусок помидора на тарелке. – Мама умерла недавно.

Лицо Клары тут же стало до предела серьезным. Кодовое слово было произнесено. Поздравляю, только что вы получили абонемент на пожизненный кусок хлеба в этом доме.

Ник еще не знал, что, став частью семьи, ее невозможно покинуть. Он уже буквально стоял на пороге, ему оставалось лишь его переступить. И он неосознанно сделал шаг, улыбнувшись и произнося:

– Все было очень вкусно, Зия.

Он назвал ее «тетей» неосознанно, просто попутав с именем. Но на деле, считай, получил итальянское гражданство – новый паспорт, пусть и негласный. Теперь он тоже стал Кавано. И я ухмыльнулся.