Фантом

Зато для шпиона на Патриарших прудах было настоящее раздолье — в этом человеческом муравейнике легко было затеряться. Перси одобрил выбор Саймона: обеденное время являлось не самым худшим для конспиративной встречи. Русской наружке, если бы она увязалась за ним, пришлось бы изрядно попотеть. За предыдущие три дня она себя никак не проявила, и потому он не испытывал серьезного беспокойства, но, на всякий случай, оставил на ее раскрутку сорок минут. Стрелки показывали начало двенадцатого, в запасе было достаточно времени, чтобы утолить в ресторане проснувшееся чувство голода. Помпезный зал на первом этаже, в котором всяк сюда входящий должен был почувствовать величие Поднебесной, пустовал. Переступив порог, Перси тут же оказался под перекрестным обстрелом нескольких пар любопытных глаз.

«Проклятые агенты! Нигде от вас покоя нет!» — чертыхнулся он, и волна раздражения поднялась в нем.

Аппетит был бесповоротно испорчен. Ограничившись чашкой кофе и постным бутербродом, Перси вышел в город. Наступило обеденное время, и оживленные толпы высыпали на улицы. В центре площади, у памятника Маяковскому, тусовка горластых тинейджеров и пенсионеров, потрясая транспарантами и выкрикивая политические лозунги, проводила очередной коммунистический митинг. Крутнувшись в толпе, Перси нырнул в подземку, проделал пару замысловатых финтов, чтобы оторваться от «хвоста», после чего доехал до станции «Пушкинская» и, не обнаружив слежки, направился на встречу с Саймоном.

В тринадцать двадцать он вышел к Патриаршим прудам. К этому часу здесь уже не осталось и духа от былой святости. В воздухе стоял тяжелый запах пива и еле уловимый — марихуаны. Набравшие градус фанаты «Спартака» воинственными голосами затянули боевой гимн. Из другого угла сквера на дикой смеси русского и английского им отвечали поклонники тяжелого рока. Временами между компаниями начинало искрить, и только вальяжно бродившие по аллеям парочки патрульных милиционеров удерживали их от вспышки. Ближе к летним павильонам все выглядело чинно и мирно. В одном из них в малом зале терлась публика богемного вида.

Перси, еще раз проверившись, проскользнул внутрь, отыскал свободное место и, заказав коктейль, стал ждать Саймона. Прошло не больше минуты, и он почувствовал себя не своей тарелке. Его беззастенчиво ощупывали оценивающими взглядами, и жаркий румянец опалил ему щеки. Женоподобное поведение, следы помады на губах и румян на щеках соседей по столикам не оставляли сомнений в том, что он угодил в компанию гомосексуалистов. Благопристойный пуританин Перси испытывал чувство гадливости и омерзения и порывался выйти, но тут чья-то тяжелая рука опустилась на плечо.

— Мальчика не желаете? — с придыханием произнесла омерзительная рыжеусая рожа.

От такого беспардонного хамства у Перси перехватило дыхание. А наглец голосом Саймона допытывался:

— Красавчик, тебе что, здесь не нравится?

— Джек?.. Это ты?! — Перси не мог поверить своим ушам. Искусно нанесенный грим до неузнаваемости изменил внешность резидента.

— Я! — подтвердил тот.

— Ты… Ты куда меня затащил?

— А чем здесь плохо?

— Это же… — у Перси от возмущения не нашлось слов.

— Самое что ни на есть подходяще место для такой встречи, — сохраняя невозмутимое выражение лица и понизив голос, Саймон пояснил: — ФСБ даже в голову не придет, что два благопристойных пуританина сунуться в подобный вертеп.

— Джек, это явный перебор! Меня уже тошнит от этих крашеных рож!

— Зато спокойно.

— Спокойно?! Не знаю, как ты, а я уже чувствую, как эти твари лезут ко мне в трусы.

— Ладно, Марк, побережем твои нервы и трусы тоже, — хмыкнул Саймон и предложил: — Пойдем, прогуляемся.

Перси, как ошпаренный, выскочил из-за стола. Ему казалось, что все взгляды направлены только на него и спешил подальше унести ноги. Саймон едва поспевал за ним. Не дожидаясь, когда густая стена кустарника скроет их от посторонних глаз, Перси набросился на него с вопросами:

— Джек, что произошло? Почему не в посольстве? К чему весь этот маскарад?

— Извини, Марк, что поломал твои планы, но меня самого поставили перед фактом, — оправдывался Саймон.

— Каким еще фактом? О чем ты?

— Ситуация весьма щекотливая.

— Джек, мне сейчас не до щекотки. Говори прямо! Засветился Фантом или кто-то из моей киевской агентуры? — предположил худшее Перси.

— Киевская агентура здесь не причем.

— Остается Фантом?

— Не совсем так, — уклончиво ответил Саймон и, помявшись, спросил: — Как ты относишься к Ковальчуку?

— Я?.. К Генри?! А он тут причем? — изумился столь неожиданному повороту Перси.

— Так, как?

— Э-э, профессионал. Съел собаку в нашем деле… А собственно, в чем дело? Ты можешь внятно объяснить?!

— Попробую, но сначала ответь еще на один вопрос: вы были дружны? — продолжал говорить загадками Саймон.

— Ну, в общем, поддерживали хорошие отношения… — замялся Перси.

— Так дружны или нет?

— Джек, может, хватит играть в кошки-мышки! Я не первый день в разведке! Давай без дальних заходов.

— Извини, Марк, мне это неприятно, и, честно говоря, я сам мало что знаю. Тебе все скажут в Лэнгли.