Фантом

Сердюк, Писаренко, Гольцев и Кочубей настороженно поглядывали на Градова. В последнее время в таком составе они собирались не так часто. Профессиональный опыт подсказывал им, что причиной сбора могли стать обстоятельства чрезвычайного характера. Ответы на свои вопросы они пытались прочесть на лице Градова, но оно было непроницаемо. Пробежав усталым взглядом по подчиненным, он задержал на Кочубее и спросил:

— Ну что, ракетчик, не надоело болеть?

— Честно говоря, товарищ генерал-полковник, засиделся! — признался Николай.

— Может, еще выждать, Георгий Александрович? Пауза нам на руку, — не был склонен к активизации операции Сердюк.

— С дезой по-прежнему туго, — поддержал его Гольцев.

— А меня беспокоит другое: почему ЦРУ ведет себя так пассивно? — задался вопросом Писаренко.

— Забота о здоровье и безопасности ценного агента. Майкл об этом прямо пишет, — напомнил Сердюк.

— Забота? Что-то не вяжется с тем, как ЦРУ вело себя раньше. То гнали как на пожар, а тут вдруг резко ударили по тормозам!

— Посчитали все риски явки в Пятигорске и отказались, — предположил Гольцев.

— И не только это. Василий Григорьевич прав, — согласился Градов с доводом Писаренко.

— Позвольте высказать свое соображение, Георгий Александрович? — попросил разрешения тот.

Градов кивнул головой. Получив поддержку, Писаренко заговорил напористо и без оглядки на Гольцева, скептически посматривавшего на него:

— Товарищи, давайте посмотрим на действия Фантома с позиции Перси. А они с точки зрения психологии…

— Василий Григорьевич, психология — это, конечно, хорошо, но речь не о ней, а о том, как грамотно вернуть Николая в игру! — перебил его Гольцев.

— И я о том же! — отрезал Писаренко и продолжил: — Обратимся к началу операции. Что мы имели? Фантом — Литвин, рискуя, едет в Киев, выходит на ЦРУ, ведет торг, получает крохи, на этом не останавливается и пытается получить весь куш. А сегодня, когда до него остается всего шаг, он уходит в сторону. Где логика?

— Не в сторону, а проходит курс лечения, — напомнил Гольцев.

— Но он же не инвалид?

— Василий Григорьевич, смотри не сглазь, — пытался смягчить остроту спора Градов.

Но Писаренко было не остановить.

— И опять-таки вернемся к психологии. Нет сомнений, что в ЦРУ просчитали Фантома: нахальный, нахрапистый, ради денег готов на все. А что происходит сейчас? Он едет в Пятигорск, вместо того чтобы здесь, в Москве, вытаскивать деньги из ЦРУ. Как-то не вяжется с его характером. Это…

— Все вяжется! — перебил Гольцев и напомнил о последнем указании ЦРУ: — «Сиди тихо и не высовывайся!»

— Согласен, в позиции ЦРУ есть своя логика, но ее нет в поведении Фантома. Он что, стал другим? — гнул свое Писаренко.

— Василий Григорьевич то, о чем ты говоришь, имеет место. Но мы в первую очередь должны исходить из логики развития операции. Предположим, Фантом выходит на Перси передает информацию, которую мы с горем пополам наскребли у ракетчиков, а дальше что? Тупик! — возразил Сердюк.

— Но не идти же нам на поводу у ЦРУ? Надо навязывать свою тактику! — не сдавался Писаренко.

— Психология? Тактика? Завяжут они нас узлом, вот тогда я на тебя посмотрю! — потерял терпение Гольцев.

— Тихо-тихо, товарищи! — остановил спорщиков Градов и подвел итог: — Каждый из вас по-своему прав. Речь надо вести не о том, что хуже, а что лучше, а как сохранить операцию и не создать проблем для Николая. В конце концов за всех нас перед ЦРУ отдуваться ему одному, — и, обратившись к Кочубею, спросил: — Сам-то ты, что думаешь, Коля?

Тот переглянулся с Сердюком и ответил:

— Перейти к запасному варианту, товарищ генерал-полковник.

— То есть после лечения — перевод к миротворцам в Абхазию? — уточнил Градов.

— Да, и тогда уже Перси, а не мы будет ломать себе голову, как выйти на меня и какое дать задание. За один день этого ему не сделать. А что касается психологии, я согласен с Василием Григорьевичем — Литвин ждать бы не стал и попытался урвать свое. Поэтому, перед тем как отправиться в Абхазию, я полагаю, надо скинуть Майклу дезу и потребовать денег.

— Денег, говоришь? Три шкуры хочешь содрать с ЦРУ? — с улыбкой заметил Градов.

— А почему бы и нет.

— Не обеднеют, — поддержал Кочубея Гольцев.

— И мы вздохнем свободно, а то ракетчики от нас как черт от ладана шарахаются, — согласился с таким развитием операции Сердюк.

Лишь Писаренко не испытывал оптимизма. Его так и подмывало что-то сказать, но, наткнувшись на колючий взгляд Гольцева, он промолчал. Это не ускользнуло от внимания Градова.

— Василий Григорьевич, у тебя, похоже, иное мнение? — обратился он к нему.

— Скорее, опасение, — подтвердил Писаренко.

— И какое же?

— Полагаю, что Фантом вряд ли будет интересен ЦРУ в Абхазии.

— Что значит интересен? Ты, Василий Григорьевич, совсем уж замудрил, — отмахнулся Гольцев.

— Да погоди ты, Виктор Александрович, пусть объяснит! — одернул его Градов.

Писаренко был уже не столь категоричен:

— Я не утверждаю, это однозначно. Но напрашивается аналогия с американскими агентами Ивановым и Морозовым. После того как их перевели из Москвы на Дальний Восток, ЦРУ работу с ними законсервировало.