Фантом любви (СИ)

Гермиону одолевала злоба. Она и сама не могла точно ответить, что было тому причиной. Вроде бы в квартире всё было в порядке, но в то же время её стала раздражать куча разных мелочей. Обложка книги, на которую кто-то, судя по грязному следу, умудрился поставить кружку с чаем, несколько вонючих носков, почему-то нагло торчащих из-под дивана, мягкие, но уже далеко не белоснежные перья, расположившиеся в качестве подстаканника в банке из-под пива, смятые в комки страницы из какой-то книги, лежащие в корзине, обертки из-под конфет, оставшиеся на тумбе, упаковки с печеньем и куча крошек. Что-то подсказывало ей, что всему этому была какая-то причина, но в то же время она никак не могла понять, когда эта самая причина вдруг сделалась такой железной, чтобы всё обстояло таким образом, каким она видела. И чем больше всего девушка вокруг замечала, тем труднее ей было себя сдерживать. Последней каплей, прорвавшей плотину её терпения, стала тройка тёмных крыс, нагло бегающих по спальне и вытворяющих разные фокусы, вроде запрыгивания на занавески, надкусывание и поедание телефонного провода, а также хранение по углам откуда-то взятых кусочков сыра.

– Рональд Билиус Уизли! – в бешенстве позвала Гермиона и, не дожидаясь реакции, сжала руки в кулаки и двинулась из спальни, чтобы «разобраться» по ряду вопросов.

*

За какие-то дни Гарри завладела апатия. Если раньше он ещё утешал себя тем, что увидит подругу в Министерстве, и они обязательно, хоть пару раз за неделю, сходят вместе на обед и поболтают, то теперь не осталось и этого. У Гермионы с Роном всё точно наладилось, и вполне возможно, что скоро девушка прибудет на работу счастливая и объявит о свадьбе. Одна мысль об этом резала хуже заклинания.

– Да вызови ты его на дуэль и убей! – видя настроение парня, подсказал волшебник в рамке. – Ахни со всей силы первым – и чёрному сердцу предателя конец!

– Нельзя. Она его любит, – кисло ответил Гарри и ушёл из коридора в гостиную.

Ещё дни назад он видел девушку на диване, любовался её профилем, гладил мягкие локоны и хотел защитить от всего. Его глаза теперь наблюдали пустоту, а собственное сердце молчаливо терпело новую рану.

Хлопок двери слился вместе с возгласом старого волшебника.

– …не запылился!

– Да заткнись! – велел Рон и показался в гостиной. – Ты что с ней сделал?! – грозно спросил вместо приветствия.

Будь Гарри в другом настроении, он бы, конечно, удивился такому настрою друга и обязательно поинтересовался, как так получилось, что тот набил себе на голове здоровенную шишку. Но Гарри судьба Рона совершенно сейчас не волновала.

– С кем? – спросил он безучастно.

– С Гермионой! – ответил друг. – Ты бы видел, как она себя ведёт!

– Как?

– Ты ещё спрашиваешь?! – Казалось, Рон готов был его ударить, но почему-то не мог найти на это весомой причины. – Да она мне такой разнос устроила! Всё ей не так! Носки, видите ли, разбросаны! Крысы не в клетке сидят! Книги её подпорчены! Еда по всему!..

Что-то в сознании Гарри шевельнулось, и он вскинул брови.

– А ты портишь её книги и разбрасываешь кругом… э-м, вещи? – всего лишь уточнил он, что Рона разозлило только сильнее.

– А то сам вещи не бросаешь?! – грубо откликнулся тот.

Гарри даже не стал утруждаться с ответом, просто снял с ноги носок и закинул тот в глубь гостиной. Прошло мгновение, второе, третье… Раздался хлопок, появился Кикимер, выругался, подобрал с пола носок и исчез. Гарри лишь пожал плечами, а Рон чуть не задохнулся от возмущения.

– Да конечно! С… с дармовым-то домовиком!..

– Какие проблемы, найми себе своего, – предложил Гарри, прекрасно понимая, что это вышло как-то некрасиво – у Рона, как и всегда, не найдётся средств.

Но тот выкрутился совсем по-другому.

– С Гермионой-то? – переспросил он. – Да с ней только крыс и получилось завести! Потому что они!..

Он не договорил – для Гарри такая характеристика подруги была подлой. Он просто схватил друга за грудки и прижал к стене.

– Я не пойму, чем ты не доволен?! – сам гневно вопросил. – Тебе не нравилось, что она страдает! Что не согласна на «забвение»! А теперь тебе не нравится, что она стала прежней и занялась порядком?! Мы вообще об одной Гермионе говорим?! Или у тебя какое-то своё представление её характера?!

Рон молчал, явно потрясенный реакцией Гарри. Тот и сам понял, что перестарался, выпустив на волю гнев, выдохнул и разжал пальцы.

– Прости, – хмуро бросил он и отошёл к окну: просто чтобы не выдать свою горечь.

Он сам был согласен на любую Гермиону: энергичную, требовательную, домашнюю, нежную, деловую… – только лишь бы она была здорова и счастлива.

– А ещё она решила, что завтра же вернётся на работу, – помолчав, сказал Рон, что больше походило на жалобу. – Представляешь? – Гарри не хотел с ним говорить, и тот продолжал: – Утверждает, что долго она болела, наверное, там без неё непонятно что творится…

Быстро в её голове нашлось объяснение и отсутствию в Министерстве, лишь заметил Гарри и совершенно пропустил, как друг подошёл к нему ближе. Лишь когда тот положил руку ему на плечо, он невольно вздрогнул от неожиданности.