Фантом любви (СИ)

У Гарри не было сейчас желания ещё разок проучить коллегу, потому он сделал вид, что его не услышал, прошёлся и остановился в задумчивости у поста птицы. Можно было, конечно, её оглушить или каким-то другим, грубым, но действенным способом захватить, но он посчитал, что всё это будет как-то неправильно. Гермиона никогда над ним не потешалась, а верила в него больше, чем кто-либо. Засучив рукава, он очередным взмахом палочки обратил один из стульев в стремянку, поднялся до птицы и решил поразить ту своим великодушием.

– Знаешь, если мы с тобой подружимся, – завёл Гарри серьёзный разговор наверху, – то я… – Внизу послышались чьи-то смешки. – Короче, ты всегда будешь свободна и вольна решать, остаться тебе или улететь. А ещё… ещё ты можешь приводить своих друзей!

Птица несколько раз моргнула, точно вдруг смогла понять и обдумать это заманчивое предложение, затем просто сорвалась с места и устроилась на плече хозяина. Гарри спустился вниз и вернул стулу исходную форму. Томас не удержался от улыбки и тихо похлопал в ладоши.

– Надеюсь, эта твоя девчонка того стоила, – заметил он.

Гарри подумал, что «эта его девчонка» стоила куда большего, и повернул голову к пернатой спутнице на плече. Значит, если её обучить… или же снова договориться… Он криво улыбнулся, охваченный парочкой занятных мыслей.

*

В первый же рабочий день у Гермионы разболелась голова. Этому поспособствовало множество разных мелочей, которые непостижимым образом выскользнули из её памяти. Например, её внимание несколько привлекал подозрительный конверт.

Настоящим уведомляем, что Маркус Лентон приговорён к пожизненному заключению в Азкабане за попытку хищения эдельвийского копья, нанесение тяжёлых увечий сотруднику Министерства и ожесточенную схватку с оказавшимся на месте мракоборцем.

Что ещё за Маркус Лентон? О каком копье шла речь? Кому этот осужденный нанёс увечья? И почему этот конверт, будь он не ладен, находился на видном месте? Неужели она так сильно разболелась, что начала мешать всё подряд, и оставлять на виду вещи, которые её не касались? Гермиона несколько раз перекладывала конверт из стороны в сторону, и всё потому, что ей опять попадались бумаги, про которые она никак не могла вспомнить. Почерк при этом везде принадлежал ей. Где-то она выписывала важные моменты из свода законов, где-то приводила прецеденты, где-то невпопад набрасывала вопросы, явно подготавливая список, который предстояло отработать, но вот сейчас никак не могла припомнить, когда она всё это делала. Неужели её так лихорадило на прошлых неделях, что из головы исчезли и такие мелочи? Сердясь на саму себя, девушка принялась раскладывать бумаги в стопки из тех, что узнавала, что вроде бы были знакомы, что относились к одному делу, и тех, что оставались загадкой. Судя по последней стопке, ей предстояло много чего разобрать.

От напряжённой работы волшебницу отвлёк стук в дверь.

– Разрешишь?

– Гарри! – Гермиона приветливо улыбнулась и поднялась с места. – Заходи, конечно же.

Она отметила про себя, как же здорово он выглядел в костюме – такой деловой и взрослый – хоть и держался при этом не совсем уверенно. Отметила его завороженный взгляд на себе и решила, что выглядела хорошо, а затем ощутила и некоторую горечь. А ведь Рон не потрудился утром даже на неё взглянуть. Всё ещё был сердит за её, по его мнению, поспешное решение вернуться.

– Как дела? – первым нарушил неловкую паузу Гарри и опустился на стул.

– О… всё прекрасно, – Гермиона отмахнулась и вернулась на место, но от лучшего друга ничего не ускользнуло.

– Что-то не так? – проницательно спросил он и, подавшись немного вперед, накрыл её ладонь на столе своей. – Ты же помнишь, что можешь мне всецело доверять?

Гермиона разомкнула губы и снова сомкнула. Её щёки слегка порозовели от смущения, а сердце застучало немного сильнее. Такое искреннее участие не могло её не тронуть, и она наконец выложила всё то, что вызывало беспокойство, по крайней мере, по части работы. Гарри внимательно слушал и кивал, соглашаясь, что это, действительно, досадно – вернуться и обнаружить, что из-за болезни упущено столько мелочей.

– А вдруг ты ещё вспомнишь? – предположил он с надеждой. – Может… просто нужно время?

– Может, – пожелав верить в это вместе с ним, согласилась Гермиона и снова коснулась взглядом противного конверта. – Кстати, а ты случайно не знаешь некого… Маркуса Лентона? А то у меня тут…

Она подняла глаза и замолкла – лицо друга помрачнело, а его взгляд метнулся от неё прочь.

– Гарри? – обеспокоилась Гермиона. – Гарри, в чём дело?

Ей увиделось и то, как он сжал кулаки, и как тяжело вздохнул.

– Ты что, его знаешь? – догадалась она, но ответа не последовало.

Гермиона поднялась с места, обошла стол и уселась на соседний от друга стул.

– Гарри?