Фантом. Последние штрихи

Естественно, Линнхейвену приходилось обходиться без некоторых благ цивилизации. Здесь не было местной газеты и библиотеки, а кинотеатр «Реалто» много лет назад переоборудовали в склад. «Эббот и Кастелло встречают Франкенштейна» 1948 года оказался последним фильмом, показанным в этом кинотеатре. Ближайший гипермаркет находился почти в десяти километрах, а церковь Святого Павла, единственная в Линнхейвене, собирала под своей крышей немногочисленную, но надежную лютеранскую паству. Пожарная часть состояла исключительно из волонтеров и выезжала на вызовы лишь несколько раз в год, когда у кого-то загорался жир на сковороде или случалось короткое замыкание из-за старой проводки. Если бы когда-нибудь произошел настоящий пожар, особенно на Полидори-Стрит, где здания стояли вплотную друг к другу, то половина города оказалась бы стерта с лица земли за считанные часы. Но в Линнхейвене ничего подобного никогда не происходило.

Некоторые утверждали, что Вторая мировая война была последним событием, взволновавшим жителей города. Местные мужчины, по тем или иным причинам не призванные в армию, организовали своего рода неофициальный отряд территориальной самообороны. Вооружившись ружьями, дубинками и гарпунами, они патрулировали побережье днем и держали караул ночью. Если бы немецкая подводная лодка попала к ним в руки, то ей бы не поздоровилось. Но даже нацисты не стали утруждать себя посещением в Линнхейвена.

Президенты вступали в должность и уходили, а жизнь местных жителей никак не менялась. Лишь немногие из них были зарегистрированными избирателями, а голосовали и того меньше. Политика, как и преступность, казалась им чем-то чужеродным. За ней можно следить по телевизору, если уж очень хочется. Несмотря на близость к Вашингтону, а может, как раз из-за нее, в Линнхейвене не было ни одного бомбоубежища на случай ядерной войны. Какой в нем смысл? Только один из сынов города, Марв Уилкокс, воевал во Вьетнаме. Оттуда он вернулся с кучей сувениров и порядочным банковским счетом. Марв переехал в Ньюпорт-Ньюс и работает по контракту на ВМФ.

У всех городов есть свои тайны, и Линнхейвен – не исключение. Но тайны на то и тайны, чтобы о них каждый что-нибудь да слышал, и тогда они, погруженные на дно каждодневной жизни, становятся частью обыденности, слишком привычной и банальной, чтобы вызывать какой-то интерес у кого-нибудь, кроме сплетников – и даже для них они – скудная пища. Измены, петушиные или собачьи бои, которые проводятся в лесу – раз в месяц во время воскресной проповеди лютеранский священник преподобный Хэрнак упоминал эти греховные дела, но даже он ограничивался лишь дежурным осуждением. Тайны? Да, самые обычные.

Более или менее.

2. Рыболовная лавка

Старик крепко привязал один конец лески к полоске свиной кожи длиной в семь сантиметров.

– Вот и все, – сказал он.

– Разве тебе не нужен крючок? – спросил Нед.

– Для того, чтобы поймать рака, крючок не требуется. Погоди и увидишь.

Старик забросил приманку в воду и подергал за короткий конец лески. Нед видел, как полоска свиной кожи держалась какое-то время на плаву, а потом пошла ко дну.

– А теперь что?

– Подождем несколько минут, пока они соберутся вокруг приманки, чтобы пообедать. Уже скоро.

– Лузгарь, а как эта речка называется?

– Не речка, а ручей. И называется он ручей Олд-вудс. Вся земля вокруг это Олд-вудс.

– Ручей Олд-вудс, – повторил Нед. – А какая разница между речкой и ручьем?

– Если можешь его перепрыгнуть, то это ручей. Если не можешь – то речка.

– А тогда какая разница между речкой и рекой?

Лузгарь фыркнул в ответ.

– Река – это просто речка, которую кто-то решил назвать рекой. – Потом он добавил. – Если ты, конечно, не имеешь в виду реку вроде Миссисипи. Вот это – настоящая река. Но таких не много. Большинство рек – всего лишь разлившиеся речки.

– Думаешь, кто-нибудь уже попался?

– Давай посмотрим.

Лузгарь потянул за леску. С полоски свиной кожи свисало четыре рака.

– Ух ты! Ты только погляди! – воскликнул Нед.

– Маленькие жадные негодники, – улыбаясь сказал Лузгарь. – Мистер Рак такой дурак, что ни за что не выпустит добычу, даже если его поймали и он сам превратился в приманку для окуня.

– А они кусаются?

– Большие могут и цапнуть, пожалуй. С ними надо быть осторожней. Но эти малыши ничего тебе не сделают.

Лузгарь осторожно открепил раков от лески и бросил их в ведро с водой. Затем он и мальчик переместились на несколько метров вдоль ручья и снова забросили леску с приманкой в воду. Лузгарь порылся в старом холщовом рюкзаке и достал банку пива.

– Можно мне?

– Сколько тебе лет, Недли?

– В августе будет десять.

– Хорошо, – ухмыльнулся Лузгарь. Он передал банку Айрон Сити Неду, тот сделал глоток и поморщился. – Только родителям не проболтайся.

– Не скажу. Мне все равно не понравилось.

– Погоди несколько лет и попробуй еще раз.

– Лузгарь?

– Хммм?

– Это твое настоящее имя?

– Сейчас да.

– А раньше у тебя было другое?

– Боюсь, что так.

– Какое?

– Это секрет.

– Я никому не скажу.

Старик вскинул бровь и с притворной серьезностью посмотрел на своего маленького спутника.