Фантомные боли

Лика взяла со столика журнал и открыла на заложенной странице.

– Вот, нашла. «Общаясь с мужчиной, желательно говорить с ним ровно и размеренно, ибо смысл сказанного дойдёт до него не сразу. Если через пару дней реакции на сказанное по-прежнему не будет, следует повторить текст и усилить смысл интонацией».

– Ну это чисто продолжение моей цитаты из домоводства, – рассмеялась Ритка.

– Да, что-то, по-моему, в целом мать Природа нынче халтурит. Совсем не следит за эволюционным процессом, – сказала Лерка. – Уже давно нет, слава тебе, Господи, ни эпидемий, которые уносили бы миллионы жизней, ни войн, от которых на грань выживания были бы поставлены мужчины. Короче, нет таких уже условий, когда Природа действительно была обеспокоена продолжением рода человеческого. Наоборот, планета уже и так перенаселена. И пора бы уже было переориентировать мужчин на иные задачи, кроме продолжения рода. Откорректировать, так сказать, ситуацию в связи с изменившимися реалиями. Сместить акцент на мозги. Ан нет, большинство особей мужского пола по-прежнему выстраивает жизнь по прихоти своей пендехалки. Как говорят англичане, против члена разум бессилен.

– Меня сейчас слеза прошибёт от жалости к мужикам, членистоголовым и неразумным, – сказала Лика и отправилась на кухню за пирогом.

На следующее утро, после завтрака, подруги уехали на Риткином слегка подержанном «мерсе», купленном на деньги шизиков и параноиков.

«Душевно тогда посидели, – подумала Лика. – Ну ладно, пора вставать».

Лика пошла на кухню, поставила чайник и, как была в халате, не переодеваясь, спустилась вниз за почтой. Выбрасывая из ящика макулатуру, она краем глаза заметила, что из её подъезда вышел мужчина.

«Опять он», – пронеслось в голове. Она бы не спутала его ни с кем другим по очень простой причине. Он был высокий, с приятным, чуть бледноватым лицом. Таких можно встретить немало. Но у этого человека был один заметный дефект – небольшой горб, хотя при этом он не сутулился.

Отобрав из почты всё нужное, Лика поднялась к себе в квартиру, бросила корреспонденцию на стол и приготовила кофе.

Она вспомнила, когда увидела его в первый раз. Это было уже давно, в операционной роддома, куда её экстренно доставила скорая. Беременность была очень тяжёлая, и врачи в один голос говорили, что она подвергает свою жизнь опасности. Запомнилось страшное ощущение полной беспомощности, когда ровным счётом ничего не контролируешь. И вся надежда на этих людей, которые что-то говорили друг другу, суетились, подключали приборы. Операционный стол, лампа над столом – шесть огней над головой…

И вот тогда она его и заметила. Он стоял в стороне, совершенно спокойный и даже вроде улыбался. В общей суете он участия не принимал, просто наблюдал за происходящим. Тогда она подумала, что он практикант, потому и в стороне. Ещё подумала, что красивый, и машинально отметила, что горбат, когда он повернулся боком. Последнее, что она услышала перед тем, как погрузиться в наркотический сон, было «Вряд ли…». Но на какую-то долю секунды она увидела лицо практиканта и почему-то сразу успокоилась. В тот миг она уже точно знала, что всё будет хорошо.

Врач, увидев, что она открыла глаза после наркоза, сказал коллеге: «А ты говорил, что чудес не бывает!»