Фантомы

– Ничего. Просто. Просто солнце красиво сияет из-за здания.

Мужчина встал ей за спину, перебрасывая голову через плечо. Она почувствовала его дыхание на своей шее и податливо отклонила голову.

– Да, – произнес мужчина низким густым баритоном, – но ты сияешь еще красивей.

Он неторопливо прижался к ней пахом, скользнув руками по бедрам. Уперся в нее своим горячим стояком. Может она сделать вид, что не замечает этого, лишь бы постоять так еще подольше? Ладони его коснулись ее голых ног, поползли вверх, приподнимая юбку. Она схватила его руки, пришпорила намертво.

– Не трогай меня, – сказала она с придыханием, помимо собственной воли выгибаясь навстречу его стояку.

Голова кружилась.

– Хорошо, не трогаю, моя госпожа, – замер он.

Электричество разносилось по ее телу искрящими молниями. Сейчас хотелось бы, чтоб он утащил ее в пещеру, утащил, не слушая возражений, не обращая внимания на ее попытки отбиться. А ей подобало отбиваться. Обязательно подобало. Но он был не настойчив. А она так – по своей воле – как приличная женщина, не могла.

– Не трогай меня, – девушка развернулась и чуть его оттолкнула, – держи дистанцию.

Он скинул с одного плеча ее пиджак. Белья под платьем не обнаружилось. Он бесцеремонно глядел на торчащие под шелком соски, а она – на то, как он на нее смотрит. Его рука тут же поехала вверх по платью. Она поймала его руку:

– Не трогай, говорю же, перестань…– ее голос звучал умоляюще.

После некоторого обдумывания мужчина выдал:

– А себя мне трогать можно?

Она помолчала. Дышала глубоко. Воздуха не хватало. Он начал расстегивать ширинку, поднимая на нее вопросительные глаза. Она все молчала, поглядывая вниз, дыхание становилось тяжелее.

– Можно? – переспросил он снова, останавливая свои движения.

Она в изнеможении. Жажда увидеть перекрыла все сознание.

– Да…– наконец, ответила она.

Мужчина начал дрочить, пытаясь снять с нее пиджак. Девушка противилась.

– Сними…

Лина послушно скинула его, обнажая руки, плечи, ключицы, их знак. Платье удерживали на ее острых плечиках лишь тонкие бретели, что, казалось, их можно, щелк, ножницами, и вот бы оно за мгновение упорхнуло вниз. Мужчина попытался стянуть одну бретельку вбок, но Лина оттолкнула его настойчиво. Откинула аж до кресла. И в такт музыке начала извиваться перед ним, как змея под гипнозом. Гладила свое тело, скользила руками по сияющей ткани, где он бы хотел путешествовать своими руками и губами. И воображение его так распалилось, что он почти чувствовал это наяву.

– Какая же ты красивая…– томно проговорил он, сжимая свой член покрепче и ускоряя движения руки, – и сексуальная.

Она довольно заулыбалась, придвигаясь к нему поближе. Раздвинула ножки, нависая над его ногами. Его ладонь быстро проскользнула ей под юбку, отчего она поспешно ретировалась назад.

– Вот черт… – он успел почувствовать, что трусиков нет и она насквозь мокрая.

Ее кожа полыхала. Он облизнул свою руку, констатируя:

– Вкусная…

Она в танце опустилась перед ним на колени и ноги ее разъехались так, будто она насаживается на член. Она приподнялась и снова съезжала вниз, слегка придерживаясь за его колени и запрокидывая голову.

Мужчина кончил себе в кулак, тут же сожалея. Вдруг она хотела, чтоб он кончил ей в ротик? Так призывно она его приоткрывала, опускаясь вниз…

Лина поднялась, сверкнув ехидной улыбкой, отряхнула колени. Подняла пиджак и, в момент спрятав поглубже свою игривость, сделалась серьезной строгой начальницей.

– Ну что, Роман Александрович, все обсудили, что хотели?

– Неа…Ангелина Павловна. Еще остались к вам вопросики.

Она с готовностью взглянула на него.

– Вы всегда ходите на работу без белья?

Девушка улыбнулась:

– Только по праздникам.

– Хочу, чтоб каждый день был праздник.

– Ром… – в ее голос внезапно примешалась тревога, – а ты…ты сегодня подвезешь меня до дома?

– Сейчас не могу, меня еще не отпустили. Позже освобождаюсь.

Кольнуло. В глазах ее отразилось разочарование. В воздухе повисла неловкость. Да нет, так, наверное, даже и лучше…

– Но как только освобожусь, примчусь к тебе… – обещал он сладко.

– С какой целью? – переспросила она с искренним непониманием.

– С той же. С той же, что и подвезти.

– Ну подвезти я попросила, потому что выпила сегодня и за руль мне нельзя. А потом приехать…потом приезжать ни к чему.

– О, вот как, ангел мой…и ты больше ничего не хочешь со мной обсудить?

Она смотрела на него, обдумывая. Лицо исказилось муками принятия решения. Каждое казалось неверным.

– Все, иди, иди давай. Пока, Рома. До свиданья, – выпалила она нервно.

Только за ним захлопнулась дверь, она плюхнулась на кресло и обмякла, будто из нее вытащили все кости.

– Господи, что же я творю? – она потихоньку скатывалась вниз, как вязкий бесформенный слайм.

От жужжащей вибрации телефона Лина вдруг подскочила, села ровно, придвинулась за стол. Писал Рома. Лицо ее озарилось светом, как и всякий раз, как она получала его сообщения.

Р: Ну какая же ты сладкая…

Р: Как аромат благоухающей сейчас сирени, только лучше.

Лина зарделась, читая его лестные высказывания и кокетливо вертясь на крутящемся кресле.

Р: Прости…

Л: За что ты извиняешься?