Фантум 2012. Локальный экстремум

– Какова топология пространства икс-человека? Пофантазируйте! Представьте бесконечно тонкую, гибкую и растяжимую нить-реальность, концы которой уходят в бесконечность – назад в прошлое и вперед в будущее. – Он провел на чистом листе линию. – Завяжите на ней узел – геодезическое пространство икс-человека. Кстати, оно может быть любым по форме, раз уж мы говорим о случайности; оно может быть не только классическим двух– или трехмерным, а и пятимерным, десятимерным, да хоть иметь миллион измерений, – и он нарисовал петлю неправильной формы, затем прошелся по ее контуру мелкими штрихами. – Где же привязка х пространства к реальности? Всё, что нам требуется, – это универсальная система координат, рисуем х, у, z от точки на прямой. И общая единица измерений. Ну, тут дело в масштабе. Абстрактно. Но не стоит привязывать х пространство к конкретной точке! – Он зачеркнул точку отсчета. – Ведь вы можете переместить узел вдоль всей нити, вместе со всеми осями координат, и он останется узлом в любой из ее точек. Видите, он не так прост, ваш с человек. Он может быть, где угодно.

– Узел, топология пространства, привязка, как-то бумажно всё, сухая теория. Ну а пока я привязался к местам, где сделаны снимки – сугубо материальный подход. Но взгляд, конечно, интересный… h8.

– Думаете, не пробью позицию? Шах!

– Встречаю выпад. Если я жертвую ферзя… рискованно, – Петрик потер переносицу. – Если на d7, это только послужит мотивом для жертвоприношений… что выглядит весьма опасно… здесь можно в два хода мат… Попробую ладьей.

– Шах и мат!

– Подожди! Подожди.

– Да? – Денис потянулся, сцепив руки за головой.

– Ладно, в этот раз заговорил. Матч-реванш?

– Нет-нет, не сейчас. Пойду, кофе выпью.

Денис сунул планшет под руку и направился в сторону кафетерия. Профессор окликнул:

– И какой же у тебя разряд, можно поинтересоваться?

Парень обернулся:

– У меня нет разряда, я не играю в шахматы, я их изучаю, – и направился дальше, маленький, щупленький. И Петрику показалось, что он даже идет как-то странно, рывками, словно перемещается в своем абстрактном топологическом узле по их общему пространству зала ожидания. Он усмехнулся своим мыслям, пробормотал:

– Надо же – изучаю! Интересный парень. Ксения права – необычный взгляд на вещи… – Он смотрел парню вслед. – Не там ищем! Нет, это спорный вопрос! А про шахматы он интересно сказал – творчество, красота логики… Свежий ветер! Свежий. Может, стоит довести это ощущение до логического конца? Разработать какую-то совершенно безумную концепт-идею поиска?

15

Ксения сидела за столиком и хохотала. Великолепный Ник сыпал анекдотами – про ежиков, про Вовочку, в общем, пристойными. Чашечку с кофе девушка поставила на столик, а эклер держала в руке, собираясь откусить, – не получалось. Только подносила ко рту, как накатывал новый приступ смеха.

– По-до-жди-и, дай передохнуть, – с трудом выговорила наконец. Она наклонилась над столом и откусила-таки пирожное.

– Ладно, ешь.

Ящик с красками упал на пол, и Ник спросил:

– Рисовать будешь? А что – горы? Лес? Я видел на выставке в холле Института твою картину с бабочками. Красиво.

– Люблю рисовать. С детства. Жаль, времени не всегда хватает, но надеюсь выкроить немножко в поездке. А рисовать что буду? – Она откусила еще кусочек. – Не знаю, что увижу. И необычными цветами. Знаешь, хочу схватить истину. Если это будет гора – значит, напишу ее душу, вот как почувствую, красную, синюю, фиолетовую. А может, серую. Или нарисую облака. Вот скажи, почему все рисуют облака белыми, пушистыми? Они же набиты нашими мечтами! Я хочу вывернуть облако наизнанку и написать всё, что увижу. Представляешь, облако наизнанку? Небо наизнанку, горы наизнанку?

– Из косого надреза неба могут глядеть только звезды. Послушай, Ксеня, – Ник взял девушку за руку. Перебирал пальчики. – Кто я для тебя?

Девушка улыбнулась.

– Друг.

– Ты же знаешь, я влюблен в тебя с тех пор, как увидел. Я мог бы быть больше, чем другом.

К столику подошел Денис, и девушка, незаметно выдернув руку, стала сосредоточенно доедать эклер.

– Кофе пьете? А где вы эклеры нашли?

– Математик явился, – пробурчал Ник.

– Садись, Дэн. Сейчас я схожу за пирожными, тебе брать? Да? Значит, три, – и Ксения направилась к стойке.

Николай развернулся к Денису.

– Сущность математики состоит в ее свободе. Иди, гуляй.

Денис наклонился, поднял ящик с красками.

– Я поборюсь. – Он достал из папки лист бумаги, положил его на крышку, порылся по карманам и нашел огрызок карандаша. Подошла Ксения.

– Ты рисуешь? Не знала, – она поставила на столик тарелочку с пирожными и уселась напротив.

Денис внимательно посмотрел на девушку. Приподнял на уровень глаз карандаш, примериваясь к масштабу, точным движением начал набрасывать контур лица.

– Я в карандаше. – Засмеялась. – Не люблю, когда меня рисуют. Боюсь.

– Не бойся… А меня ты бы как нарисовала? – спросил Денис, работая над рисунком.

– Тебя? Мастихином. Да, так было бы проще передать характер. Ну а Ника?