Фантум 2013. Между землёй и небом

Лука вдруг понял: он не способен вспомнить, что именно зашифровал внутри генома тупой амёбы. Он был уверен, что там содержится нечто важное, в том числе ответ на вопрос, как и с какой целью он попал сюда – в тело безобразного волосатого гоминида, живущего в собственном дерьме. И самое ужасное – Лука даже не был в состоянии вспомнить элементарное: как называется пресловутая Polychaos dubium на языке богов. Он ударил себя раскрытой ладонью по лицу. Не помогло. Лука схватил банку, высыпал окурки на пол, подхватил один и снова засмолил, вдыхая вонючий дым. Он был противен самому себе, и отвращение росло. Конечно же, дело не в том, что он заключён в тюрьму чуждого тела – просто некогда он отказался от божественного предназначения, от великолепной миссии, которую определил для себя миллиарды лет назад. Запуская биохимическую эволюцию на планете Земля, Лука не предусмотрел, что бог окажется лишним для этих обезьян, что даже сам он не сумеет осознать ценность своей жизни и при малейшей возможности спустит её в унитаз. Только мама, одна-единственная в целом свете, верила, что когда-нибудь он перевернёт мир, и его измена предназначению убила её.

Всё должно быть совсем по-другому. Напыщенный идиот Крейг Вентер пять лет потратил на то, чтобы собрать искусственную ДНК Mycoplasma genitalium, состоящую всего-то из пятисот восьмидесяти тысяч оснований. Еще и выкинул треть последовательности, сочтя генетическим «мусором». Его называют богом – ха-ха три раза! Ты, Лука, мог сделать это на десять лет раньше и за пару месяцев, потому что замена генома живой клетки – задачка для начинающих. Теперь Вентер, потратив кучу денег, научился синтезировать последовательность из миллиона пар Mycoplasma mycoides и записывать туда постороннюю информацию в виде нуклеотидных меток. Что он там понаписал? Разумеется, своё гордое имя и три напыщенно-глупые цитаты из местной классики: Джойс, Оппенгеймер, Фейнман. Тебе впору обидеться и потребовать компенсации за моральный ущерб, ведь это ровно то же самое, что портить старинный шедевр мазнёй дилетанта. Твоя миссия, Лука, была в том, чтобы показать: генетического «мусора» не бывает, любая живая тварь на планете несёт в себе сжатую уникальную информацию, которая может быть дешифрована и усвоена. Ведь ради этого ты её когда-то и записал… Но время упущено. Тебе не хватает ни знаний, ни опыта, ни статуса. Ты даже не можешь вспомнить элементарное. Бог проснулся слишком рано – не ко времени и не к месту…

Лука не заметил, как окурок догорел до фильтра и обжёг пальцы. Оставаться здесь невыносимо. Больно. Противно. Тоскливо. Особенно теперь, когда ты знаешь о нереализованном шансе. Всё-таки прежде всего ты – человек, землянин. А бог внутри будет только тяготить. Зачем же жить? Зачем коптить небо? Где искать новую точку опоры? И нужно ли её искать?..

Вдруг комната ярко осветилась и словно расширилась. Это из-за бегущих облаков выглянуло солнце, и прямые хлесткие лучи проникли сквозь оконное стекло. В живом сильном свете внутренний бардак смотрелся особенно убого. Глядя на пустые бутылки, рассыпанные по полу окурки, засохшую блевотину в углу, мятые простыни с желтыми пятнами, беспорядочно разбросанную одежду, Лука отчётливо осознал, что выбор сводится всего лишь к двум вариантам: либо он прямо сейчас собирается, спускается во двор, идёт в ближайший магазин и закупается водкой так, чтобы не просыхать дня три-четыре, либо… В конце-то концов хоть ты и человек, но ты бог. А богу полагается вести себя достойно. Ибо бог.

Лука рывком поднялся, шагнул к окну, навстречу свету. Повернул ручку, открывая стеклопакет. В комнату сразу хлынул холодный воздух, выдувая табачный дым и алкогольную вонь. Столь же решительно Лука взобрался на узкий подоконник, встал, глядя вниз. Четырнадцатый этаж. Значит, с гарантией. К самоубийству он уже был близок в девяносто третьем, на изломе своей судьбы, тогда не решился. Но стоит ли сегодня говорить о самоубийстве? Ведь он знает, что смерть – всего лишь возвращение в круговорот веществ, информация сохранится, бог проснётся в другом и выполнит им же предначертанное. Исчезнет только нелепое создание, не сумевшее переступить через рефлексы и подняться до ослепительных высот истинного Творца. Ошибка эволюции, сбой божественной программы. Не жаль. Совсем не жаль. Таких было много. И всегда будет много. Бурдюки с химикалиями… Важнее, что когда-нибудь Крейг Вентер или ему подобные расшифруют древние метки. Когда-нибудь они прочтут имя бога. Его имя. ЛУКА.

Тихо улыбаясь своей последней мысли и раскинув руки, Лука шагнул в пропасть мегаполиса.

Ева

Ева пересекла дорогу.

И сразу остановилась у первых редких деревьев. Вдохнула глубоко, еще глубже, еще глубже – так, чтобы закружилась голова. Выдохнула.

С пятнадцати лет Ева ходила сюда почти ежедневно, в любой сезон и невзирая на погоду. Если по сторонним причинам ей не удавалось совершить вылазку, она начинала чувствовать растущую тревогу, словно здесь могла случиться какая-то страшная беда.