Фараон

– Как это «нет»? Опять многодневные переходы, кровавые стычки, неизвестный исход… На кону – будущее Египта!

В знак согласия ослик поднял правое ухо.

«Эту животину не поймешь, – подумал Старик. – Счастье еще, что не все ослы такие. Иначе страна стала бы совсем неуправляемой».

Разговор все равно не клеился, поэтому Старик пошел во дворец – встряхнуть глашатая Антефа, поглощенного приготовлениями к шестнадцатому военному походу. Армия выступает в полном составе, так что некогда сидеть сложа руки!

Судя по дорожным ведомостям, Антеф думал только об экономии.

Тут Старик не выдержал:

– Впереди – решающая битва, а ты выгадываешь гроши! И не стыдно? Наши солдаты должны хорошо питаться, иметь лучшее оружие и лучших лекарей! Иначе при первом же жестком столкновении они начнут роптать, и тогда какие из них победители? А виноват будет кто? Ты, обормот! Поэтому пересмотри свои раскладки и нормы и не скряжничай. Я проверю!

* * *

Царица считает своим долгом проверять успехи своих детей в изучении иероглифов, этой «божественной речи»[109]. Они открывают разум многочисленным измерениям жизни, начиная с постижения небес и заканчивая тайнами животного мира, необходимы они также при изучении основ архитектуры и строительства.

Умение писать и читать, чертить, рисовать красками, гравировать, ваять и строить – такова основа эффективного образования и справедливого правления.

Меритре замечает мое присутствие.

– А, вы за нами наблюдаете!

– Как дети занимаются? Есть успехи?

– Можете ими гордиться. Мы переживаем сложный момент, верно?

– На кону – будущность нашей страны.

– И вы снова рискуете собой…

– Если я не вернусь, регентом царства станете вы. При содействии Рехмира соберете сановников на совет и назначите нового фараона, будь это вы сами, Аменхотеп или кто-то другой. Выслушайте провидцев, астрологов и тех, кто посвящен в мистерии Осириса, и после этого примите решение.

– Ваше величество…

– Вы – великая царская супруга. Что бы ни стряслось, исполняйте свой долг. Заботьтесь исключительно о единстве Двух Земель, дабы преемственность династий не прервалась.

115

Два градоначальника уже готовы были вцепиться друг другу в горло, и главе этого совета пришлось вмешаться.

– Успокойтесь оба, и продолжим обсуждение.

– Мы уже неделю треплем языками, а толку?

Тут палестинские вельможи начали возмущаться, и утихомирить их удалось не сразу.

Главный вождь племени недавно получил послание от Пахека, правителя Тунипа, с просьбой поддержать восстание сирийцев, которому содействовала Митанни, и все еще колебался. Поэтому в полной секретности созвал влиятельных сановников палестинского протектората.

– Это восстание – наш шанс, – с воодушевлением заговорил один молодой эдил. – И на этот раз, если Тутмос решит вмешаться, победа достанется не ему. Выступив на стороне сирийцев, мы потребуем независимости и для Палестины. Готов спорить, ошеломленный фараон довольствуется укреплением своих северных границ. А его крепости мы разрушим одну за другой.

– Глупые мечты! – послышался желчный голос еще одного престарелого градоначальника. – В моем возрасте стабильность предпочтительней. Мы, палестинцы, нуждаемся в защитнике, который бы нас кормил, и лучший – это царь Египта.

Молодой набросился на старика и стал его душить. Началась общая свалка, однако худшего удалось избежать. Пострадавшего, который был без сознания, унесли, а нападающий продолжил ратовать за сирийцев.

По просьбе главы совета принесли козье молоко и пирожки, и напряжение на время спало. Что решит большинство? Объединить палестинцев будет нелегко; еще более амбициозная задача – заставить их подчиняться одному командиру…

Глава совета вышел из шатра – отвлечься и размять ноги. И тут прибежал его доверенный слуга.

– Египтяне! Целая армия!

– С фараоном во главе?

– Да, проверено!

– И много солдат?

– Море! Столько пехоты и колесниц я в жизни не видел.

Палестинец вернулся в шатер.

– Обсуждение закончено. Мы, как и прежде, – верноподданные фараона. Любого, кто не согласен, я выдам властям протектората, который гарантирует нам мир и благоденствие.

* * *

Не меньше сотни мужчин, всех возрастов… Палестинские вельможи склоняются передо мной одновременно, как единое существо. У такой покорности две причины: страх и лицемерие. Страх – хороший советчик, я и впредь не дам ему угаснуть; а их лицемерие поможет мне сохранить бдительность.

Стремительность нашего вмешательства удержит Палестину в зоне влияния Египта. Я ни на мгновение не усомнился во враждебности этих людей, спешащих заверить меня в своей преданности. Из-за своих бесконечных междоусобиц они упустили шанс присоединиться к восставшим и теперь будут продолжать подчиняться, в обмен на мирную и благополучную жизнь.

Под нашим контролем Палестина станет надежной базой, с египетской администрацией и силами правопорядка, которые будут постоянно начеку.