Фараон

Лузи давно приметил двух парней, таскавших самые тяжелые ларцы и разговаривавших только между собой. По окончании рабочего дня, когда они принялись подметать склад, он сам завел разговор:

– Довольны жалованьем?

Парни закивали.

– Откуда вы родом?

Сконфуженное молчание.

– Я читал ваши дела. Вы – уроженцы одной деревни в северной Сирии. Пошли в ополчение к правителю Мегиддо и сдали оружие, когда город был захвачен. После депортации в Египет работали на рыбных промыслах в Дельте. А когда освободились, администрация навязала вам эту изнурительную работу.

И снова они закивали в ответ…

– А если я предложу кое-что получше?

Крепыши переглянулись.

– Вы любите свою страну, ту, где родились?

Оба дали понять, что да.

– Знаете, кто я?

– Наш начальник! – ответили парни хором.

– Не только. Мой отец – правитель Мегиддо, и своих корней я не забыл.

Изумление…

– Даже при моей должности я такой же, как и вы, изгнанник. Угнетенные должны объединяться! Если вы знаете других, кто страдает от притеснений, приводите. Я помогу!

* * *

Как приятно жить в Фивах! Виноград уродил прекрасно, а значит, и отличного вина будет много. Мошна Старика быстро пополнялась. Он терпеть не мог дворцового управителя Кенну за его неуступчивость, но все так же поставлял вина к царскому столу, и их подавали на больших пирах.

Они с Северным Ветром как раз привезли новую партию, когда мимо прошел Тьянуни. Вид у него был мрачный и утомленный. Начальник тайной службы даже не кивнул в знак приветствия.

– Что-то мина у него сегодня совсем уж траурная. Это к дурным новостям. Ну не может же быть, чтобы опять война?

К его отчаянию, ослик поднял правое ухо.

* * *

Управление зерновыми складами – дело сложное. Рехмир уделяет ему пристальное внимание и при необходимости строит новые. Также он заботится о поддержании в рабочем состоянии каналов, которые быстро зарастают нежелательной растительностью. Наместников в провинциях, пренебрегающих своими обязанностями, он тут же призывает к порядку.

После ежедневной беседы с первым министром появляется мрачный как туча Тьянуни.

– Дело срочное, государь, и неприятное.

Тяжелым шагом он входит в кабинет.

– Я надеялся, что с сирийцами мы разделались. И ошибся. Я только что получил подробное донесение, из которого следует, что в городке Иниугаза поднялось восстание.

– Наши потери?

– Никаких. Город такой маленький, что нашего гарнизона там нет. Зачинщики бунта провозглашают освобождение всего региона.

– Пусть вмешаются наши войска, расквартированные поблизости. Или этого недостаточно?

– Достаточно. Но я предлагаю решительное вмешательство – ваше и всей нашей армии. Демонстрацию силы. Эти жалкие мятежники должны уразуметь: все их потуги напрасны. Ни клочка земли мы им не уступим.

– Передай моему глашатаю Антефу, чтобы объявлял о девятой кампании!

* * *

Предупрежденный загодя (спасибо Северному Ветру!), Старик собрал все, что нужно для обеспечения комфорта государя в пути, начиная с мебели и заканчивая запасом солонины. Все это время Антеф важно расхаживал по дворцу, словно это он – главнокомандующий.

Старик застал его в тот момент, когда Антеф в который раз опрыскивал себя благовониями.

– Только и умеешь, что наряжаться и разглагольствовать, щеголь ты наш! – Старик уперся руками в бока. – Но я тебе сейчас кое-что напомню. Чья первейшая обязанность – обеспечивать царя всем необходимым, где бы он ни находился? Занимаюсь этим почему-то я, а ты хвалишься результатом!

– Потише, прошу тебя! – отвечал глашатай. – Я признаю` твои заслуги, и ты будешь вознагражден.

85

Два новых виноградника, пшеничное поле, бык с десятком коров… Старик был доволен. С одобрения первого министра Антеф оформил соответствующий указ еще до отъезда в Сирию. Старик незаменим, так что лучше его поберечь…

Боевой дух у армии был на высоте. Цель понятна, и поход обещал быть коротким. Пессимисты прочили западню, но шпионов и союзников у египетского командования было столько, что никаких неприятных сюрпризов оно не боялось.

Джехути с Маху огласили приказ: бунтовщиков не щадить, а все их имущество отойдет в казну. Раз урок не усвоен, надо его повторить.

* * *

Пахек ликовал: слуга покойного правителя Кадеша сдержал слово! Своим восстанием бесстрашная Иниугаза бросила тирану вызов, и соседние города-государства, в том числе крупный город Алеппо, к нему присоединятся и отвоюют независимость.

Опьяненный своими успехами, Тутмос не ожидает ожесточенного отпора. Поражение, первое поражение – и египетская армия будет сокрушена!

Пахек изучил список ремесленников-сирийцев, полученный в тот вечер. Для бунта, конечно, ничтожно мало, зато на этих людей можно положиться. Он не пожалеет времени и встретится с каждым. Укрепить узы товарищества между всеми изгнанниками – это будет первый шаг.

* * *

Между рекой Оронт и холмами, ограничивающими с юга регион Алеппо, в степи в свое время был построен городок Иниугаза с весьма скромными фортификациями.

Идеальная местность, чтобы развернуть египетские колесницы… Вопреки ожиданиям повстанцев, к ним не присоединился ни один город – побоялись.