Фарфоровые куколки

— Нельзя же вот так принимать решения!

— Можно, — сказала я, закрывшись в себе, как в ракушке. — Если бы было нельзя, я бы все еще была в Плейн-Сити.

Я встала. Здесь мне уже нечего делать.

— Подожди хотя бы до утра, — упрашивала Элен.

Но ничего из того, что она говорила, — а она так старалась! — не заставило меня передумать. Чем больше она уговаривала, тем тверже становилось мое решение и тем сильнее слышалось отчаяние в ее голосе.

— Ты помнишь, как мы познакомились? Ты помнишь, что мы пообещали держаться друг друга?

Около четырех утра она была вынуждена смириться с поражением.

— Ну ладно, — сказала она. — Жди здесь.

У меня все силы ушли на то, чтобы не метнуться к двери и не сбежать из дома Элен в одиночку. Закрыв глаза, я тут же увидела обнаженных Руби и Джо. Я сразу же раскрыла глаза снова и сделала глубокий вдох.

Напротив меня на столике стояла фотография в рамке, а рядом с ней на синей с эмалевой росписью тарелочке лежали фрукты и стояли свечи. Ухватившись за возможность отвлечься от мрачных мыслей, я решила рассмотреть фото.

На снимке были двое — Элен и молодой китаец, наверное, один из ее братьев, носящий имя кого-то из президентов: то ли Вашингтон, то ли Джефферсон, то ли…

В комнату вернулась Элен. За ней шел Монро. Он ничем не показал удивления и не задал никаких вопросов. Наверное, в его представлении я получила именно то, что заслужила.

До автобусной станции мы доехали за несколько минут, и только там Элен возобновила попытки уговорить меня одуматься.

— Ты понимаешь, что у твоего побега будут последствия?

Я взяла ее за руку.

— Спасибо, Элен, что опять помогла мне. Ты была очень хорошим другом, но я уже все решила.

— Ив том, что ты для себя решила, мне места нет.

Я села на первый автобус, отправлявшийся на юг.

Последние шестнадцать месяцев я прожила с радостью в сердце, но теперь я спасалась бегством. Образ Джо и Руби в постели мучил меня. Если до этого я жила так, словно никогда не знала слез, то сейчас я плакала без остановки.

Мне хотелось забыться сном, но я не отваживалась закрыть глаза, потому что боялась того, что они могут увидеть.

Каждый раз, когда я думала, что Руби бегала к поклонникам, она была с Джо. И она не пыталась мне об этом сказать, потому что решила, что мне будет лучше справиться со своей влюбленностью самостоятельно!

Автобус остановился на заправке, и я пошла в туалет. Из зеркала на меня посмотрело бледное привидение. Алый лак на ногтях казался жутковато кровавым на фоне цвета пальцев.

Не знаю, чего я ожидала от этого места. Кинозвезд, приветствующих меня, только что сошедшую со ступеней автобуса в Лос-Анджелесе? Лимузинов с шоферами, проплывающих вдоль бульваров, усаженных пальмами? Особняков, окруженных огромными газонами? Инкрустированных бриллиантами тротуаров? Блеска и роскоши на каждом шагу?

То, что я видела из окна местного автобуса, ехавшего вдоль Сансет-бульвара, было серым и непримечательным: маленькие домики с потрескавшейся и начавшей обсыпаться краской; пожелтевшие от солнца герани и рабочие, усердно трудящиеся возле тротуаров.

Сняв меблированную комнату на Айвар-авеню в Голливуде, я спрятала мамин конверт под ящиком комода и пообещала не тратить деньги так легкомысленно, как делала это в Сан-Франциско.

Мне было уже девятнадцать лет, и я была преисполнена решимости стать настоящей звездой, чтобы компенсировать страдания разбитого сердца.

В первую очередь я отправилась на киностудию «Парамаунт». Ворота, отделявшие ее помещения от остального мира, выглядели именно так, как на экране.

— Я бы хотела пройти в отдел по отбору актеров, — обратилась я к охраннику.

— Вам назначено?

— Нет.

— В таком случае, мисс, сожалею, но не могу вас впустить.

Тогда я пошла в другие студии — «Уорнер Бразерс», «Коламбия Пикчерз», «XX век Фокс» и прочие, — но и там меня не пустили за ворота.

Нужно было выработать новую стратегию. Найдя в телефонном справочнике список театральных агентов, я решила посетить их всех, по алфавиту, и начала с офиса человека по имени Абель Аарон.

— На самом деле моя фамилия не Аарон, — признался мне лысеющий мужчина, пригласив в свой личный кабинет. — Но мой псевдоним гарантирует, что юные таланты, такие как вы, обратятся сначала ко мне. Прошу вас, присаживайтесь на диван.

Я была не настолько наивна, чтобы согласиться на такое собеседование, но, пройдя по всем агентствам по списку — «Бронштейн», «Тарелл ищет таланты» и «Новые лица», — столкнулась с тем, что оно является основным и единственным способом устроиться на работу. А поскольку мой ответ был неизменно «Нет, благодарю», я ее и не нашла.

Отказ от секса с агентами был не единственной причиной неудачи. Я просматривала объявления о вакансиях в местных газетах «Вэрайети» и «Голливудский репортер», но требовались только белые.

Я сходила в местный Чайна-таун, но там не оказалось ни одного ночного клуба.

К моим печалям добавились новые проблемы. Теперь я была совершенно одна, и некому было мне помочь. Мне надо было стать сильнее или «повзрослеть», как сказала Руби.