Фарфоровый детектив

Через три часа после встречи с Зоей Яковлевной журналистка уже знала все подробности. И главное, по словам матери: «заявление в полиции приняли, но рассматривать как следует, скорее всего, не будут. Они думают, что это несчастный случай». Дальше ситуация такая: всё зависит от патологоанатомического вскрытия. Но есть причина настаивать на расследовании. Даже две. Во-первых, ванну погибший никогда не принимал. Боялся утонуть. Ещё в детстве играл и воды наглотался. И всю жизнь только душ. Во-вторых, на карточке денег было совсем мало. И последняя покупка накануне – коньяк за сумасшедшие деньги.

– Как вы всё это узнали?

– Я всю жизнь в этой структуре проработала. Сын подруги – начальник службы безопасности в том же банке. Помогли.

– То есть вы сами проводите расследование?

– Нет-нет. Я не смогу. Но вы же видите, есть сомнения в случайной смерти. Его убили.

– И что, у вас есть подозреваемые?

Нина ещё раздумывала. Возможно, ничего за предположением матери и не стоит. Ну, человек решил резко поменять свою жизнь. Залез в ванную, включил музыку, выпил и пел песни от радости, что ничего не боится, даже принять ванну.

Мать поэта с готовностью протянула белую прозрачную папку с документами.

– Вот, посмотрите. Он мне на хранение оставлял.

Договорились на том, что Нина попробует разобраться, но ничего не обещает. И что главное – мать поддержит любые публикации.

– Спасибо вам, назовите сумму. Сколько скажете. Помогите.

Она смотрела на Нину с надеждой. Не плакала.

– Я позвоню.

Нина уехала. До встречи с Робертом оставалось несколько часов, надо было все обдумать дома. Совершенно случайно сразу два события с разных сторон одной темы могли привести к отличному тексту. Поэта обманывают по всем статьям, его некому защитить. Только деньги имеют значение для этого круга тщеславных людей. Артистку обожают поклонники за песни, которые пишет её муж, она им пользуется, проводит время с другим человеком на океане, и тот второй тоже наверняка полезен ей. А публика любит и почитает её и ничего не знает про поэта, который тонко чувствует, трудно живёт, обманут и, в конце концов, убит. Конечно, поэт Агапии не Бродский, но и у попсы свои поклонники. Любой поэт достоин правды.

Дома, на пробковой коричневой доске, появились карточки с именами и фамилиями. От фото поэта расходились три направления – любовное, денежное и неизвестное под именем Х. Здесь могла быть зависть или вина, восхищение или что-то совсем неожиданное.

Она подкрепилась сладким кофе, орешками и бананом. Сахар добавляла в исключительных случаях. Сейчас именно такой. Ела быстро и смотрела в одну точку. Так было всегда во время решения новой задачи.

Поставила будильник, чтобы не опоздать на встречу с Робертом.

Работа закипела. Во-первых, она покопалась в интернете. Что нам известно о поэте. А известно было несколько фактов. Чей муж, автор песен, работает в паре с композитором. Кстати, у которого скоро юбилейный день, надо взять пригласительные.

Во-вторых, если это действительно убийство, то кто и почему. Нина изучила документы из белой папки. Из них следовало, что концертный директор Тамара Басс обязуется выплачивать за использование стихов поэта определенную сумму. Там же была и подпись Роберта. Денег по договору проплачено не было. Из РАО все действующие давно вышли, поэтому надеяться поэту было не на кого. Об этом свидетельствовала жёлтая бумажка с расчётом за два года, где сумма в семь миллионов была обведена кружочком. Рядом было три восклицательных знака и подчёркивание. Жирная черта так сильно продырявила бумагу, что настроение взбешённого человека передалось мгновенно.

«Они его обкрадывали, он узнал, собирался вывести их на чистую воду, может быть обратиться в суд. Требовал от них денег, грозил, ругался, и они его убили». Зазвонил будильник.

Менеджер Агапии Роберт ждал в офисе на Павелецкой. На стене уже висел портрет поэта в чёрной рамке. Около журнального столика стояли два белых кресла. Нина уселась и достала диктофон. Роберт был серьёзен.

– Наш продюсерский центр потерял потрясающего человека команды. Мы будем помнить. Я считаю, что незаменимых нет, но есть неповторимые. И он один из них. Скоро серия летних концертов, и мы обязательно включим его песни, зрители услышат его музыку, то есть стихи. Поправьте потом.

– Да, спасибо. Можно вопрос для ясности. Теперь Агапия – состоятельная вдова? Что вы можете сказать об этом.

– Я не считаю, что об этом сейчас надо говорить.

– У меня есть сведения, что поэт не получал вознаграждение за свои песни. Испытывал денежные затруднения.

– Да? Впервые слышу, – Роберт потёр лоб.

– Тогда ещё вопрос. Я знаю, что отношения в семье Агапии были очень напряжёнными и были разговоры о разводе, – провокация была для Нины любимым приёмом.

Роберт расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Помедлил.

– Я не знаю. У них была прекрасная семья.

– Вот как, хорошо, последний вопрос. Можно несколько снимков, как он жил, письменный стол, рояль и семейный альбом.

– Я помогу, Агапии не будет, согласуем.

Утром на рабочем столе в офисе торчала записка красным маркером: «Зайди! Срочно».