Фарфоровый детектив

Надя была готова к этому вопросу, поэтому ответила без промедления:

– Сможешь обсуждать со мной свою версию. Я не сомневаюсь, что она у тебя появится после вскрытия.

– И всё?

– Остальное в рамках закона, – кукольное лицо Нади сделалось строгим.

Однако Ию такой ответ вполне удовлетворил, и она, забрав постановление, отправилась к Косарю:

– Меня не жди. Вечером сама привезу.

Историю капитана теплохода «Пятьдесят лет Ленинского комсомола» Камалова в городе знали все – от мала до велика, потому что она была страшна и удивительна.

Начальник учреждения Сергей Сергеевич Косарь довольно быстро согласился на экспертизу, но не потому, что в кабинете медицинского регистратора находился следователь, а потому что понял: предстоит решать нетривиальную задачу. «Мы ведь тоже кое-что могём», – подумал он и вставил в график после завершения текущего патологоанатомического вскрытия тела срочную судебно-медицинскую экспертизу трупа гражданина Резникова.

* * *

Удивительное дело – следачка Надя Ию не послушалась и ждала её в кабинете.

– Вот, – сказала Ия, – распишись и получи.

– Обязательно, – согласилась Надя, принюхиваясь к белому халату Ии, – слушай, почти не пахнет.

– Стараюсь, Надь. Лучше скажи, ты что делаешь? Какие ты вопросы ставишь? Имеются ли на шее трупа повреждения, какова их локализация и особенности? Ты бы сразу написала: пили ли у трупа кровь? Косарь чуть не умер от хохота.

– Неважно. Так, наружное исследование, – начала читать вслух Надя, – «…было обнаружено следующее: одежда в порядке, без повреждений, пятен крови нет; кожа трупа чистая, бледная, позеленевшая в подвздошных областях, трупные пятна слабо выраженные, в виде бледно-фиолетовых островков, не бледнеющих при надавливании, трупное окоченение разрешено. При беглом наружном осмотре повреждений на теле обнаружено не было, за исключением эпителизирующейся ссадины на левом бедре». Дальше. «Внутреннее исследование. При исследовании трупа обнаружено резкое обескровливание органов и тканей, сосуды в разных отделах практически пусты, полости сердца запустевшие»… Я же говорила. Точно упырь постарался.

– Ты пропустила. Кровь нашли. Здесь читай, – Ия показала на место в тексте.

Надя продолжила чтение.

– «В правой плевральной полости было обнаружено до 4 литров крови в виде плотного эластичного свёртка, повторяющего контуры плевральной полости. Свёрток сохранял свою форму на секционном столе, имел тёмно-багровый цвет, гладкую блестящую, поверхность»… А вот ещё. «При внимательном осмотре шеи в правой надключичной области по ходу кожной складки была обнаружена тупая рана длиной 1,2 см. Рана была слабо заметна, так как края её были интимно сближены за счёт эпителизации, но при исследовании удалось восстановить просвет раны». Так, вывод: «смерть гражданина Резникова последовала от длительного массивного кровотечения в просвет правой плевральной полости в результате одиночного, слепого, проникающего в правую плевральную полость тупого ранения с повреждением стенки подключичной артерии, которое было причинено за 5—8 дней до момента исследования трупа».

– Видишь, Надь, ничего мистического. Никакого капитана Камалова, упыря по совместительству.

– Наоборот, очень даже наоборот, – у Нади заблестели глаза, и она стала хихикать, – ты не понимаешь. Люди, которые его видели, все как один утверждают, что у Камалова ярко-красные губы. Как твои ногти. И ещё всего один зуб вверху, похожий на трубочку. Короче, так: его это дело.

– А что же он кровь не выпил?

– Спугнул его кто-то. Поеду сразу эту домработницу допрашивать. Как её? – Надя заглянула в телефон, – Айгуль Абдуллина.

– Я с тобой. Мы же договорились.

* * *

Июньский дождь тонким бисером бесшумно бил по женским зонтам. Пока Ия и Надя добежали до машины, пару раз громыхнуло – гроза любила бить по острову молниями. Однако ожидаемо за рекой осадков не было. Пока ехали – спорили. Надя по-прежнему склонялась к версии с упырём, а Ия уповала на здравый смысл и задала вполне резонный вопрос:

– Официально ты кого собираешься подозревать? Не капитана же Камалова.

– Нет, конечно. Я ещё в дурку не хочу.

– Я, как медработник, бесплатно делюсь советом: в психиатрии главное – первым надеть халат.

– Короче, так. Я теперь поняла, зачем ты всегда носишь с собой спецодежду, – засмеялась Надя, кивая на объёмную сумку Ии.

Опергруппа ждала их перед воротами, изготовленными из металлических прутьев. Худой, бледный, с воспалёнными глазами, участковый Орешкин тоже был здесь. Он с кем-то связался, и ворота открылись. Все прошли на огороженную трёхметровым массивным забором территорию вокруг особняка Резникова. Потом вдоль центральной аллеи с невысокими деревцами и пышно цветущими клумбами к главному входу в трёхэтажное здание.

– Мы с тобой как из ада в рай попали, – шепнула Ии на ухо Надя.