Фарфоровый домик

— Мистер Дэвинсон, — произнес констебль, — мистер Солар Понс хотел бы задать вам несколько вопросов.

— К вашим услугам, сэр.

— Прошу вас, садитесь, мистер Дэвинсон.

Дэвинсон опустился в кресло и замер, выжидая. В бодрых глазах его еще угадывались отзвуки юности, которой уже нельзя было заметить во всех остальных частях тела.

— На войне вы были ординарцем сэра Рэндольфа? — вдруг спросил Понс.

— Да, сэр.

— Значит, вы должны великолепно знать его привычки?

— Да, сэр.

— Похоже, он был любителем жечь благовония.

— Он жег их все то время, что я его знал.

— Значит, у вас была возможность определить количество пастилок, которое он обыкновенно сжигал за день.

— Сэр, он прибегал к благовонному дымку, только когда уходил к себе в кабинет. Обыкновенно это случалось вечером. И он редко сжигал более трех штук, обыкновенно дело ограничивалось двумя.

— Его любимый запах?

— Сирень. Однако у него были пастилки, надушенные розой, миндалем, тимьяном и, как мне кажется, лавандой. Он всегда покупал их про запас.

Понс прошелся взад-вперед по комнате. Несколько мгновений он простоял молча, с закрытыми глазами, теребя рукой мочку уха.

— Сэр Рэндольф был склонен к уединению?

— Он встречался с немногими людьми.

— Кого он принимал за последние две недели?

Дэвинсон на миг сосредоточился.

— Свою племянницу, мисс Эмили Кэрвен. Она прибыла в Лондон из своего дома в Эдинбурге и пришла к нам по приглашению. Это было чуть более двух недель назад.

— Неважно, — сказал Понс. — Продолжайте.

— Мистер Леонард Лавсон из фирмы «Лавсон & Фитч», что находится в Хай Холборне. Он явился по делу. Сэр Рэндольф владел закладной на часть их дела.

— А не владел ли сэр Рэндольф другими закладными?

— Я не был доверенным лицом сэра Рэндольфа, сэр, однако полагаю, что они у него были.

— Продолжайте, мистер Дэвинсон.

— Ну, потом был его внучатый племянник, Рональд Линдолл, сын сестры мисс Эмили, тоже эдинбуржец; он посетил дом шесть дней назад с визитом вежливости, насколько я понял.

— А кто-нибудь еще?

— Да, — неуверенно проговорил Дэвинсон. — Два дня назад был еще какой-то юрист, нервный и взбудораженный. Они переговорили, но недолго. Сэр Рэндольф утешал его, а потом отослал прочь. По-моему, речь шла о какой-то другой из принадлежавших сэру Рэндольфу закладных.

— Он был жестким человеком?

— Нет, сэр. Наоборот. Он неоднократно уменьшал причитающийся ему процент… даже совсем отказывался от него. Нет, сэр, с ним было слишком легко иметь дело. Некоторые из его партнеров просто пользовались им.

Понс еще раз прошелся по комнате.

— Среди этих людей кто был привычным посетителем? — спросил он.

— Мистер Лавсон.

— Вы прежде не встречались с мисс Эмили?

— Нет, сэр. Сэр Рэндольф упоминал о ней, однако за все время моего пребывания в доме она ни разу не посещала его.

— Вы впускали ее?

— Да, сэр. Сэр Рэндольф никогда не открывал двери. И если меня не было дома, когда встреча не назначалась заранее, он даже не подходил к ней.

— А не попытаетесь ли вы припомнить визит мисс Эмили? Какой она вам показалась?

— Я не совсем понимаю вас, мистер Понс.

— Она вела себя сдержанно… или была печальна, весела и так далее?

— Она показалась мне чуточку возбужденной, если можно так сказать. Но такой она показалась мне только, когда уходила, мистер Понс. Входила-то она как истинная леди.

— Они с дядей поссорились?

— Этого я сказать не могу. — Дэвинсон внезапно сделался чопорным.

— А теперь о мистере Линдолле.

— Он держался несколько грубовато, однако извинился за причиненное сэру Рэндольфу беспокойство. Они мило поговорили. Сэр Рэндольф показал ему дом и сад, после чего мистер Линдолл отбыл.

— А мистер Лавсон. Не знаете ли вы, велика ли сумма закладной, если она не была оплачена?

— Я не знаю, однако у меня возникло впечатление, что она достаточно велика. — Дэвинсон сглотнул и откашлялся. — Я должен еще раз подчеркнуть, мистер Понс, что, хотя сэр Рэндольф не делился со мной сведениями о собственных делах, я вправе сделать некоторые собственные выводы.

— Трудно ожидать чего-то другого от столь давнего товарища.

Дэвинсон чуть наклонил голову, словно бы скромно принимая легкую похвалу.

— А джентльмены из Форин Офис, — заметил Понс. — Вы впускали их?

— Нет, сэр. Они явились уже после того, как я отправился к себе на квартиру.

— Находясь здесь, вы отвечали на телефонные звонки. Не припомните ли вы какие-нибудь встречи, назначенные в последние две недели на ваше нерабочее время?

— Три дня назад звонил один иностранный джентльмен.

— Он называл свое имя?

— Нет, сэр. Он попросил соединить его с сэром Рэндольфом. Он говорил с германским акцентом. Сэр Рэндольф находился в своем кабинете. Я нажал на кнопку звонка, и сэр Рэндольф поднял трубку. Я подождал, чтобы убедиться в том, что разговор состоялся.

— Так вы слышали его?

— Сэр, я только понял, что сэр Рэндольф был очень удивлен, и при этом приятно. Закончив разговор, он вышел и попросил меня приготовить сандвичи и поставить охлаждаться бутылку вина. Поэтому я понял, что он ожидает вечером гостя. И предположил, что им будет иностранный джентльмен.

Понс кивнул.