Фархад и Евлалия

В самолете Лалу опять мутило. Внезапно она поняла, что боится лететь. Необоснованный страх перекручивал внутренности и заставлял девушку вжиматься в кресло. «Да ладно тебе, – уговаривала она себя, – ты боишься не самого полета, а свадьбы и того решения, которое придется принять, создавая новую семью. Хорошо еще, что Федор без вопросов подписал необходимые документы для развода и даже пожелал счастья. Если бы не Фархад, быть может, и с Федором могло что-то сложиться, – размышляла она. – И надо будет забрать Федорку у бывшей свекрови. Конечно, Елена Капитоновна расстроится, но можно и повременить… Зачем? Да, пожалуй, так лучше. Как-нибудь потом улажу. Черт, все-таки нехорошо. И этот потный толстяк под боком раздражает одним своим видом. Неужели непонятно, что так громко пыхтеть просто неприлично?! Вывалил складки жира за свое кресло так, что они практически касаются меня, и хоть бы хны. Такому два места брать надо, чтобы соседям не мешал! Взять бы выпить что-нибудь, да нельзя – вдруг ребенку повредит? Федю жалко. И не поговорили толком. Мне не хотелось выглядеть при нем ослепительно-счастливой. Впрочем, так лучше. Он тоже найдет себе кого-нибудь и будет счастлив. Смысл держаться друг за друга без любви? Мы ж не старички, чтобы коротать вечера, скрашивая одиночество таким незамысловатым способом. Да и Феденька достоин большего».

Лале вспомнился их разговор после ее звонка Фархаду. Она тогда, в ожидании прихода с работы Федора, металась по квартире, сшибая по пути стулья, вазы, книги.

– Нам надо поговорить, – с ходу заявила она, когда Федя открыл дверь.

– Что-то случилось? – насторожился он, проходя в гостиную.

– Да. Мне нужно домой.

– Лала, говори все прямо. Ты думаешь, я не вижу того, что с тобой происходит? Ты явно мучаешься, но предпочитаешь таить все в себе. Это не выход.

– Федь, прости. Я влюблена и жду ребенка.

– И наша точка невозврата давно пройдена…

– Типа того. Ты очень хороший и сильно изменился за эти несколько лет, но я не смогу начать все заново. Я уже иду по другой дороге. Если я останусь, всегда буду жалеть, что не попробовала по-другому, не решилась на счастье.

– Если для тебя это так важно – поезжай. Я не имею права тебя удерживать. К тому же ты все решила.

– Да. Спасибо тебе, Федя!

Постепенно Лала успокоилась и задремала. Наконец командир корабля сообщил пассажирам, что через несколько минут они приземлятся в аэропорту Шереметьево. Лала вздохнула и потянулась. Вот и всё. Скоро она увидит Фархада. Во время полета так затекли мышцы. Поскорей бы встать и очутиться в объятьях любимого. Эти перегрузки при приземлении всегда пугали ее. Закладывает уши, в животе поселяется страх, а руки сами вцепляются в подлокотники. Каждый пассажир с нетерпением ждет момента касания шасси грунта, чтобы тут же с энтузиазмом захлопать в ладоши с криками: «Браво! Браво!». Вот только, пожалуй, на бис, не надо ничего исполнять. Как-нибудь в другой раз. Самые томительные минуты – пробег самолета до его полной остановки. Кажется, еще чуть-чуть – и тебя выпустят из железного чрева этого многотонного животного. Чудо-юдо, птица-самолет довольно отрыгнет людское месиво, ее мотор заглохнет, а сама она на время уснет. До нового полета. Надо не забыть включить телефон. Уже, наверное, можно.

Фархад приехал в аэропорт за полтора часа до прибытия самолета. Он так волновался, что совершенно не мог находиться дома. Ему казалось, что ждать в аэропорту гораздо легче, но оказалось, что это не так. Он выпил кофе, полистал журналы «Деньги» и «Newsweek», просмотрел книгу «Репутация в российском бизнесе», достал свой ноутбук и попытался сосредоточиться на работе. Единственное, что ему удалось сделать – отправить несколько писем, на большее его не хватило. Потом он позвонил по скайпу в Иран и поговорил с родными – так прошло еще пятнадцать минут. Некоторое время он потратил на обход магазина сувениров, поражающего стандартный набором продукции. Остальное время Фархад метался по аэропорту, поминутно взглядывая на табло. Услышав объявление о приземлении самолета, радостно выдохнул и пошел смотреть, через какую секцию будут выходить пассажиры.

Неожиданно где-то приглушенно жахнуло. Взрыв?! Встречающие столпились у окон, и было сложно понять, что же все-таки произошло – ничего не было видно. У Фархада заныло сердце, внутри тонкой струйкой пробежал противный холодок. Он набрал номер Лалы, но телефон был вне зоны доступа. «Успокойся, – приказывал себе он. – Она просто его не включила после полета. Не успела еще. Сейчас она тебе позвонит». Но звонка все не было. Служащие аэропорта с непроницаемыми лицами сновали туда и обратно, не отвечая на вопросы. Повторяли одну-единственную фразу: «Извините, мы не располагаем никакой информацией. Скоро вам обо всем сообщат». Время тянулось бесконечно. Фархад перестал понимать, прошло несколько минут, или часов, или, может… дней? Его размышления прервал звонок друга и его заместителя по московскому офису – Петра.