Farlander

Он скоро уснул и во сне увидел, что хоронит Эша рядом с тем местом, где лежит Бун. Во сне с ним была Серезе. Стоя у могилы, она говорила какие-то слова. Нико слушал, но сам ничего сказать не смог, а только положил на утрамбованную землю меч старика. Потом, уже уходя от могилы, он испытал печаль и облегчение. Ему даже показалось, что тяжесть в животе уменьшается с каждым шагом.

И у него, и у Серезе за спиной висел дорожный мешок.

Они не расставались целую вечность, путешествуя вместе и радуясь жизни, беззаботные и влюбленные.

Глава 23 В ЗАПАДНЕ

В горах солнце садится быстро. Ближе к вечеру отбрасываемые ими тени уже растворялись в хмурых наползающих сумерках.

Колонна штурмовиков стала лагерем рядом с чистой горной речушкой. Люди устали — переход занял едва ли не весь день, причем шли по большей части пешком, потому как зелов пришлось оставить на побережье под охраной нескольких человек. Самый тяжелый груз достался мулам, чувствовавшим себя на горных тропах гораздо увереннее чистопородных, более крепких и сильных, но и менее поворотливых зелов. Приобрели их уже на месте, в порту, заплатив твердой имперской монетой. Пока одни солдаты обустраивали стоянку, другие разгружали усталых животных. Груз состоял по большей части из продуктов и частей артиллерийских орудий. Работали споро, стараясь не шуметь. Приказы в случае необходимости отдавались жестами. Офицеры отличались от рядовых единственно татуировками с обозначением их ранга на висках.

Пурды, члены элитного разведподразделения имперской армии, возвращались по одному. Свое название они получили от камуфляжа — особых накидок с капюшоном и вставками из травы и листьев. Каждый пурда работал в паре с огромным волкодавом, псом специально выведенной породы, обученным для такого рода работы. Возвратившиеся разведчики доложили, что ничего подозрительного не обнаружено, прилегающая территория чиста.

Тем не менее на ночь вокруг лагеря было выставлено двойное кольцо часовых. Костров не разводили. Спали в легких разборных сооружениях: брезентовое основание натягивалось на вбитые колышки, навес устанавливался чуть выше. Сидеть в них было нельзя — только лежать.

Прошедшие отличную подготовку, штурмовики работали уверенно, слаженно, без понуканий. Убедившись, что все идет как надо, полковник удовлетворенно кивнул, повернулся и направился в дальний конец лагеря, к одинокой, коленопреклоненной фигуре.

— Так вот он какой, да? — спросил полковник грубовато, наклоняясь к ягодному кусту, привлекшему, казалось, все внимание Дипломата.

Че даже не повернулся. Одет он был просто — обычные кожаные доспехи под плотной накидкой из серой шерсти.

— Да. — Он запахнул накидку поплотнее.

Полковник Кассус приподнял ветку с маленькими черными ягодками и, с любопытством посмотрев на них, кивнул.

— Какие странные. Напоминают череп, — заметил он, имея в виду белые крапинки на ягодах. — Нет, я бы такую гадость добровольно есть не стал.

— Я и не буду. Нужно лишь приготовить соответствующим образом, а потом помазать соком лоб. Все прочие способы употребления ведут к летальному исходу.

Полковник еще подержал ветку секунду-другую, потом отпустил. Кустик качнулся. Кассус выпрямился и посмотрел на стоящего на коленях Дипломата, который остался в прежней позе и даже не поднял головы.

— Когда?

Лицо Че накрыла легкая тень. В глазах что-то мелькнуло. Но что? Черты молодого человека сохраняли бесстрастное выражение, и полковник не в первый уже раз поймал себя на том, что испытывает непонятное беспокойство, причина которого остается скрытой.

Полковнику нравилось считать себя человеком тонким и восприимчивым. Проводника, похоже, что-то глодало. Что-то не давало ему покоя, и чем ближе они подбирались к цели, тем сильнее становилось внутреннее сопротивление. Объяснение могло быть только одно. «Судя по всему, дело ему не по вкусу» — вот к какому выводу приходил Кассус.

— Утром, — ответил после паузы Че. — Пусть люди пока отдыхают. С какой скоростью мы пойдем, по какому рельефу — ничего этого я сказать не могу.

— Ты и вправду будешь не в себе? — полюбопытствовал Кассус.

Че осклабился:

— Да, и вернусь не скоро.

Полковнику это не понравилось, и скрывать свое мнение он не стал. Но поскольку речь об этом заходила не впервые, то никаких новых заверений и гарантий Дипломат дать не мог, а потому промолчал, давая понять, что это не его забота.

Кассус повернулся и обвел взглядом лагерь. Работы подходили к концу. Некоторые сидели возле своих навесов и либо перекусывали сухим пайком, либо негромко переговаривались с соседями. Другие предпочли искупаться и уже успели раздеться и войти в холодную воду.