Фармацевт

Погода сегодня благоприятствовала, поэтому я щеголял в костюме, белой рубашке с галстуком, короче одет был, как на свадьбу. Рядом со мной топтался Михаэль. Высокий тощий парень нервничал и периодически разговаривал сам с собой.

— Ты знаешь, сколько пальцев на кисти у лягушки? — Неожиданно спросил он.

— Четыре, — машинально ответил я.

— Ну, вот откуда ты все знаешь⁈ — воскликнул Михаэль. — Ничего не учишь, даже учебники в библиотеке не брал, только по немецкому языку, мне тетка рассказывала, и все знаешь.

— Помню, — пожал я плечами. — Еще со школы, память у меня хорошая.

А теперь я тебе задам вопрос, скажи, что такое уростиль?

Михаэль заткнулся на полуслове и уставился на меня.

— Это тоже на экзамене будут спрашивать?

— Ну, если билет с лягушкой попадет, то спросят.

— Погоди, погоди, ничего не говори, я сам попытаюсь вспомнить. Это ведь кость лягушачья?

— Ага.

— Что-то вспоминаю, — бубнил парень, шаря по карманам пиджака. Неожиданно в его руках развернулась, сложенная гармошкой, длинная шпаргалка, достав до земли.

— Классная шпора, — восхитился я. — Долго делал?

— Долго, — признался Михаэль. — Здесь у меня весь учебник биологии переписан.

Он ловко собрал гармошку и начала перебирать ее листочки.

— О, вот оно, уростиль, это сросшиеся задние позвонки лягушки, — прочитал он микроскопические буквы.

— Чем писал? — поинтересовался я.

— Карандашом, шариковой ручкой так не напишешь, — пояснил собеседник. — Только приходилось после нескольких строчек снова затачивать грифель.

— Даа, титанический труд, — сочувственно подумал я. — Ведь парню пришлось писать еще такие же шпоры по химии и физике.

Подошел автобус, и мы дружно полезли в открывшиеся двери.

На предыдущей остановке сели несколько женщин, они что-то активно обсуждали, но, увидев нас, сразу сменили тему беседы. Говорили они по-немецки, да еще тихо, так¸ что я мог только понять, что обсуждают меня и Михаэля.

А тот, послушав бабок несколько минут, предложил пересесть на заднее сиденье, чтобы не больше не слышать эти разговоры.

Когда автобус остановился на нужной остановке, на часах не было и восьми утра. Поэтому до института мы шли, не особо торопясь. Вестибюль был полон абитуриентов. В основном школьников, хотя в толпе мелькали личности вроде меня и даже старше.

— Мы с тобой в разных группах, — разочарованно сказал Михаэль, изучив списки на стенде.

— Ничего, с такой шпорой, как у тебя ни один экзамен не страшен. — ободрил я его и отправился к нужной аудитории.

Там уже толкались взволнованные ребята и девушки. Многие, видимо, учились в одной школе, потому, что оживленно переговаривались, проверяя свои знания.

Я особого внимания не привлек, потому, что двум парням казахам на вид было вообще к тридцати годам.

Вскоре появились две преподавательницы, запустили нас в аудиторию и проверив списочный состав начали раскладывать экзаменационные билеты.

В этот момент я негромко хмыкнул. Накатило неожиданное веселье.

— Мало ты дурак экзаменов сдавал, раз еще хочешь повторить все это приключение, — говорил я сам себе .

— Вижу, молодой человек, вам весело, — заметила преподавательница лет семидесяти, высокая, сухая старуха, с седой длинной косой. — Тогда извольте взять первым билет и начинайте готовиться.

Когда я шел к столу, бывшие школьники провожали меня взглядами, как преступника, поднимающегося на эшафот. Как будто приговор вынесен и меня ждет смертная казнь.

Взяв билет, сообщил номер и отправился на свое место.

Читая экзаменационные вопросы, неожиданно понял, что знаю все ответы и вполне могу отвечать без подготовки.

Когда поднял руку, та же преподавательница раздраженно посмотрела на меня.

— Ну, что там у вас, молодой человек? Уже не смешно? Наверно хотите взять другой билет?

— Нет, я бы хотел ответить на билет без подготовки, — был мой ответ.

Бабка, скорчила рожу, как будто съела лимон.

— Хорошо, тогда пройдите ко мне с билетом, — сообщила она, потирая руки.

Так, как говорите ваша фамилия, — спросила она, проглядывая список.

— Александр Циммерман, — сообщил я.

Женщина глянула на меня, затем снова в список. На ее лице появилась понимающая гримаса с примесью брезгливости.

— Хорошо, я вас слушаю, Александр, — наконец, произнесла она, как бы соглашаясь с неизбежностью.

Через пятнадцать минут я вышел из аудитории с первой пятеркой в экзаменационной ведомости. Но больше всего мне понравилось озадаченное лицо доцента кафедры биологии Ольги Ивановны Дормидонтовой, когда она ставя пятерку думала, зачем Нелли Абрамовна Гольденберг просила отнестись с пониманием к абитуриенту Циммерману, при его таких выдающихся энциклопедических знаниях.

Глава 15

Выйдя на улицу из сумрачного вестибюля института, я зажмурился от яркого солнца, ведь на улице радовал горожан великолепный августовский день. Под стать ему поднялось и мое настроение.