Фармацевт

Отдав ей упаковку, побывавшую у меня в руках, я ушел смотреть телевизор.

Так под телевизор и уснул.

Разбудила меня мама.

— Витя, представляешь, мне с одной свечки полегчало, никогда такого не было. — радостно сообщила она. — Так, что я сейчас быстро ужином займусь.

— Мам, может, не стоит, обойдемся и без ужина, — предложил я.

Однако маму, после того, как ей стало лучше, переполняла жажда деятельности, поэтому скоро на плите заскворчало масло на сковородке, дожидаясь картошки Через час мы сели за ужин, за которым я попытался уточнить, помогли ли свечи, или нет.

— Мама, ты что-то после свечей, что-то быстро оклемалась? — спросил, как бы между делом.

— Витька, ты даже не представляешь, как здорово, когда задница у тебя не болит, — ответила та.

— Ну, что я мог ответить на эти слова? Естественно, до геморроя в этой жизни я еще не дожил. Но в прошлой жизни познакомился с ним основательно, вот только подобного мне лекаря тогда рядом не имелось.

Но тут мама с подозрением уставилась на меня.

— Скажи-ка мне Витек, ты ничего со свечками не делал? Что-то я такого быстрого эффекта раньше не наблюдала.

Мама, ну что я мог сделать? Да ничего! — возмутился я.

Однако подозрение не исчезло из маминых глаз.

Глава 11

Хотя она неожиданно быстро успокоилась, услышав мой возмущенный ответ

— Ну, и ладно, ничего так ничего, — миролюбиво ответила она и, сняв чайник с плиты начала разливать чай.

За прошедшие полгода я немного научился разбираться в поведении своей второй мамы, но о чём она сейчас размышляла, догадаться никак не мог.

Остаток вечера мама провела у телевизора, особое внимание, уделив просмотру в вечерних новостях парада и демонстрации в Москве.

Меня же это зрелище особо не привлекало, поэтому я забрался в свою комнатушку и лежа в кровати начал размышлять о том, как дальше жить.

Не знаю почему, но мне все время казалось, что пройдет еще немного времени и все войдет в свою колею. Я свыкнусь с нахождением в теле шестнадцатилетнего недоросля и своим взрослым поведением перестану вызывать недоумение одногруппников, педагогов и родных.

Хотя, в принципе, определенный авторитет в училище я уже заработал. К примеру, в школе это сделать было бы намного сложней. Там вряд ли так быстро смогли бы привыкнуть к преображению бывшего Шибздика.

Но больше всего меня беспокоила непонятная способность усиливать действие лекарственных препаратов. Представляя, сколько проблем она может доставить, я пытался забыть о ней, сделать вид, что её не существует. И все равно периодически её использовал. Как сделал это сегодня. И, конечно, по полной программе раскрыл себя перед мамой. Она ведь только делает вид, что верит моим словам. Остается только надеяться, что она будет держать язык за зубами и не начнет распространяться о способностях сына.

А мне надоаккуратней себя вести, иначе проведу большую часть жизни в каком-нибудь закрытом институте при КГБ СССР, где будут изучать мой организм и заодно давать спецзаказы на изготовление лекарственных препаратов для нужных людей. Никаких иллюзий в этом отношении у меня не имелось.

— Пожалуй, придется с мамой серьёзно поговорить, — подумал я. — Если пойдет слух, что её сын может улучшать свечи для лечения геморроя, жизни от больных нам обоим не будет. Так, что пусть молчит, как партизанка.

С другой стороны, чего мне быть недовольным? Неизвестно кто, подарил старику вторую жизнь, сохранив память о первой. Что может быть лучше? Разве плохо зная будущее постараться избежать ошибок сделанных когда-то. Ведь свои ошибки запоминаются намного лучше, чем события в жизни страны. Нет, конечно, я помнил, когда полетел в космос Гагарин, иные известные даты. Но неудачные моменты, когда мне нужно было выбрать по какому пути идти дальше, я помнил практически все.

Когда мы, получив среднее образование, выходим во взрослую жизнь, перед нами открывается масса жизненных путей. Однако, уже первый выбор профессии закрывает их большую часть. И с каждым прожитым годом понимаешь, что выбор становится все более ограниченным. Да, выйдя на пенсию, ты можешь заняться живописью, или научится играть на рояле. Но настоящей профессией это уже не будет, разве, что такое может получиться только у отдельных гениев.

Все-таки травма головы сыграла свою роль. Я не смог сразу продумать, чем заняться в новой жизни и поплыл по течению, поступив в медучилище. Хотя, не исключено, что в моем решении стать фармацевтом сыграла та неведомая сила, подарившая мне непонятные способности, которые я использую, не понимая, как они работают. А ведь вариантов чем заняться вполне хватало.

— Надо, пожалуй, поискать по этому поводу что-нибудь в сети, — подумал я и приподнялся, чтобы сесть к компьютеру.

И наверно в тысячный раз мысленно выругался, вспомнив, что с компьютерами нынче не особо хорошо, вернее, вообще никак.