Фармацевт (СИ)

– Смотри, – Коган показал мне стеклянную плошку, с коричневатой густой массой. – Это основа для ректальных свечей. Урологическое отделение заказало нам свечи с фурадонином, у них тяжелый больной поступил с абсцессом предстательной железы, лечащий врач надеется, что свечи помогут.

– Соломон Израилевич, вы серьезно сейчас говорите, или шутите, – удивился я. – Больному надо массивные дозы антибиотиков внутривенно вводить, там же до сепсиса недалеко. А вы хотите его свечками лечить.

– Ну, это не я хочу, а лечащий врач, – сообщил Коган. – Дело в том, что у больного аллергия на пенициллин, а стрептомицин, которые ему начали колоть, как мертвому припарки.

Он наклонился ко мне и заговорщицки произнес.

– Мне приятель из Москвы прислал несколько упаковок гентамицина. С заведующим урологией мы и согласовали изменение рецепта. Может, слышал о таком лекарстве?

– Слышал, конечно, – буркнул я. – Антибиотик, производное аминогликозидов. Эффективен, как против грамположительных, так и грамотрицательных бактерий. Вроде бы года три или четыре, как его начали производить в Соединенных Штатах. Хорошие у вас связи Соломон Израилевич.

– Видали, Анна Тимофеевна, какая у нас молодежь образованная, – восхитился Коган.

Семенова с любопытством посмотрела на меня.

– Виктор, откуда такие сведения?

Я пожал плечами.

– В Ланцете прочитал, еще в прошлом году.

– Да ты полон талантов, наш юный друг, владеешь английским языком, значит, – задумчиво протянул Коган. – Ну, что же, я что-то подобное и подозревал.

Видишь ли, мы с Анной Тимофеевной посоветовались и решили в процесс создания этих свечей включить и тебя.

Конечно, суппозиторную основу сделал лично я, сильно сомневаюсь, что у тебя она с первого раза получилась, а гентамицина у меня не густо.

Но выкатать суппозитории для тебя трудности не составит.

Сейчас Анна Тимофеевна покажет тебе, как надо работать с пилюльной машинкой и ты займешься этим делом.

– Похоже, меня раскрыли, несмотря на всю мою шифровку. Старый провизор что-то заподозрил и теперь хочет убедиться в своих подозрениях, – думал я. – Что же делать, если я оставлю все, как есть, больной, скорее всего, отдаст богу душу. Если же усилю свойства антибиотика, Коган точно поймет, в чем дело.

Раздумывал я недолго.

– Вы уверены, что у меня все получится? – я глянул на Соломона Израилевича.

– Уверен, – отозвался тот. Он не видел, какие взгляды на него в это время кидала Анна Тимофеевна. Похоже, она считала, что её руководитель немного не в себе. Но вступать с ним в пререкания не спешила.

Достав из ящика стола пилюльную машинку, она приступила к демонстрации выкатывания не ней ректальных суппозиториев. Я же внимательно следил за её движениями, чтобы не налажать, когда займусь этим делом сам.

Выкатав несколько свечек, Анна Тимофеевна передвинула пилюльную машинку ко мне.

– Ну, что же, я вас пока оставлю, – Коган с трудом поднялся со стула. – Работайте товарищи.

Семенова тоже встала и вышла из кабинета, оставив меня в полном одиночестве.

– Ну, до видеонаблюдения здесь техника еще не дошла, – подумал я. – Так, что работаем.

Действительно, выкатать свечи никакого труда не представило. Завернув каждую свечку в вощеную бумажку, я сложил их в коробочку. Лишь после этого закрыв её рукой, мысленно представил абсцедирующую предстательную железу.

Ладонь на мгновение вспыхнула жаром, и сразу же закружилась голова.

По реакции на усиление действия лекарства я уже давно научился определять его эффективность. Судя по недомоганию, суппозитории получились то, что надо.

Минут через десять в ассистентскую зашли оба провизора.

Коган бесцеремонно открыл коробочку со свечами и достал одну из них.

Выложив её на белую фильтровальную бумагу, положил рядом свечку, выкатанную Анной Тимофеевной. После чего победно посмотрел на меня.

Я молчал, а что тут говорить. Разница между свечами была видна невооруженным глазом.

А Коган, между тем, доставал предметные стекла, чтобы рассмотреть состав свечей под микроскопом.

Глава 27

Я молча наблюдал, как он мазнул свечкой по одному стеклышку, накрыл его покровным, установил его под держатель, и уткнулся глазом в окуляр.

– Аня, представляешь, я оказался прав, – бубнил провизор, не отрываясь от микроскопа. – Структура вещества, практически такая же, как и в прошлый раз. Хотя состав совершенно другой.

– Блин! В какой еще прошлый раз, – озадаченно думал я. – Никак у них на примете еще один чудотворец имеется?

Но тут Соломон Израилевич повернулся ко мне и, вынув из кармана халата небольшой пакетик, развернул прямо перед моим носом.