Фармацевт

– Мне хотелось бы поучаствовать в столь замечательных состязаниях, – задумчиво продолжал Стэнфорд. – В них ощущается добрый староанглийский дух! Уверен, люди по ту сторону Ла-Манша не могут понять всей прелести собачьих бегов.

Услышав эти слова, Чарльз Тексуорт вовсе расплылся в улыбке, а его симпатии к молодому одноклубнику резко возросли. Ещё бы! Ричард был очень неплохим практическим психологом, он знал, что, когда и как говорить людям. Виконт Тексуорт прослыл в клубе Брукса ярым консерватором и изоляционистом, всех, обитающих за «Английским каналом», он пренебрежительно именовал не иначе как «этой публикой с континента».

– Может быть, вы, сэр Чарльз, посоветуете мне, где приобрести приличных собак, кого нанять в тренеры, – с отлично разыгранным лёгким смущением поинтересовался Ричард.

«С моим «приливом» я могу выиграть все призы, выставив хромую дворнягу из трущоб Баркинга или Уайтчепла», – рассмеялся он про себя.

– К тому же вы наверняка превосходно знаете всех завсегдатаев… Вы могли бы дать мне рекомендацию, ведь, насколько я понимаю, к состязаниям допускаются далеко не все, просто так, с улицы, в ваш круг не попадёшь, – закончил Стэнфорд и скромно опустил глаза.

Виконта Тексуорта прямо-таки распирало от гордости и греющего душу ощущения собственной значимости. Был тут один тонкий нюанс: титул виконта всё же уступает графскому титулу, да и по древности рода Тексуорты ни в какое сравнение со Стэнфордами не идут, они баронами-то стали лишь при королеве Анне. Сэр Чарльз, будучи человеком очень славным, но недалёким, придавал таким оттенкам серьёзное значение.

– О! Конечно же, сэр Ричард! Само собой, я рекомендую вас своим друзьям. Вы правы, у нас сложилось что-то вроде м-м… своеобразного клуба, общества любителей борзых. Официального членства, конечно, не предусмотрено, однако неофициальный статус порой бывает… Гм-м… Вы понимаете?

Дик кивнул. Ещё бы ему не понимать!

– Через месяц с небольшим состоятся ежегодные большие бега на треке в Брикстоне, – сказал сэр Чарльз с ещё большим воодушевлением. – Вы не представляете себе, какое это великолепное зрелище, настоящий праздник! Я даже немного завидую вам, сэр Ричард, вы увидите это в первый раз, свежим глазом. Подумать только, мои собачки впервые бежали Брикстон двадцать лет тому назад, а я до сей поры с восторгом вспоминаю этот славный день! Брикстон – это самый престижный трек, главный трек Британии. Глазго и Винчестер всё же уступают Брикстону. Соберутся любители со всей Англии, я думаю, что не менее ста человек. Сам лорд-казначей, герцог Ньюкасл собирается принять участие. Хотя, скажу вам по секрету, при всём моём уважении к сэру Роджеру, в собаках он разбирается слабовато! Моя Баядерка резвее его Дианы. Да и вторая собачка, которую я выставлю, не уступит его паре.

– И каков же призовой фонд? – задал Ричард наиболее интересовавший его вопрос.

«Сколько денег я положу себе в карман?» – добавил он мысленно.

– А! Это как раз зависит от числа участников. По правилам каждый может выставить не больше двух собак. На Брикстоне вступительный взнос за собаку установлен в тридцать фунтов. Победитель получает семьдесят процентов от суммы взносов, владелец собаки, занявшей второе место, двадцать процентов, третье – пять. Ещё пять идут на покрытие организационных расходов.

«Неплохо! – весело подумал Стэнфорд. – Даже если считать в среднем по гм-м-м… полторы собачки на участника, то семьдесят процентов… Не менее трёх тысяч получается!»

– Но вы же не рассчитываете, сэр, – Тексуорт добродушно рассмеялся, – сразу же выиграть первый приз? Поверьте, это было бы опрометчиво!

«Я не рассчитываю, – ответно усмехнулся про себя Дик. – Я его просто выиграю, вот и всё».

– Что вы, сэр Чарльз, – произнёс он вслух, – я не настолько самонадеян. У меня же нет вашего опыта. Вообще никакого опыта в этой области! Но для меня главное не победа, а участие. Ваш рассказ так увлёк меня! Я ни за что не хочу пропустить такое изумительное зрелище, к тому же я азартен. Так что вы можете посоветовать мне относительно приобретения собак, сэр?

Разговор перешёл в практическое русло. А через неделю Ричард Стэнфорд сделался владельцем двух трёхгодовалых борзых сучек. Одну он назвал Стено, другую – Эвриала. Дик, как уже было замечено, отличался своеобразным чувством юмора и неплохо знал эллинскую мифологию. Надо же, назвать двух симпатичных борзых именами сестёр-горгон! Интересно, купи он третью собаку, дал бы он ей кличку Медуза?