Фармацистка

Марлене очень не хотелось оставаться одной, но признаваться в том, что она такая трусиха, было неловко, и она только кивнула неохотно. Дилан быстрыми шагами пошел через площадь, она проводила его тоскливым взглядом. Официант к ней не подходил, а идти самой внутрь кафе, чтобы заказать что-то, она не решилась, стесняясь своего мятого платья и полного отсутствия прически.

Вздохнув, Марлена снова принялась просматривать газеты. Пользуясь отсутствием Дилана, который наверняка только посмеялся бы над ее паранойей, она все-таки особенно тщательно изучила разделы криминальной хроники, но и там ничего необычного не нашла. В передовицах же вся пресса просто повторяла одни и те же слова сводки об отсутствии опасности здоровью господина министра Эшенриха.

Очевидно, что убийцей она не стала, но радуется этому или все же огорчена, разобраться Марлене не удавалось. Гамма одолевавших ее чувств была слишком сложна и противоречива. Она точно знала, что порыв, толкнувший ее велеть дяде выпить весь концентрат снотворного, продиктован был не страхом за свое будущее, а исключительно стихийно вспыхнувшим гневом и отчаянным желанием отомстить циничному негодяю, спровоцировавшему преждевременную смерть ее отца.

Спонтанный план не сработал. Но произошло ли это потому, что Эшенрих не проснулся в заданное время, сыворотка не успела подействовать, как должна была, и министр помнит все, произошедшее в лаборатории? Или же он просто не смог выполнить последнюю смертельную директиву, например, потому что во время инцидента с каретой потерял или разбил пробирку со снотворным концентратом?

Ответа по-прежнему не было, и оставалось только попытаться принять не слишком-то и утешительную точку зрения Дилана, заявлявшего, что для них принципиальной разницы нет, поскольку рецептуру сыворотки министр ни за что из своих рук упускать не пожелает, и искать сбежавшую племянницу все равно будет.

Погруженная в эти мысли она даже не успела начать всерьез беспокоиться, что Дилан отсутствует слишком долго, как он подошел, поставил на стол большой бумажный пакет и в изнеможении упал на стул.

- Нам надо срочно бежать отсюда! – сообщил он трагическим шепотом и уронил голову на скрещенные на поверхности стола руки.

- Что случилось? – перепуганная Марлена порывистым движением потянулась к нему, задела случайно пакет, и тот опрокинулся, высыпав на поверхность аккуратно перевязанные веревочками толстые пачки денег.

- Я спалился в банке! - не шевелясь пробормотал Дилан в стол.

- Ты… - ошеломленная Марлена не в силах была не то, что поверить, но даже выговорить. – Дилан!.. Ты, что, ограбил банк?!

Дилан поднял голову и посмотрел на нее с живейшим интересом.

- Не только банк, но и господ клерков, - заявил он с усмешкой. – Они пытались утверждать, что в банке с утра нет требуемой суммы, так что пришлось им поделиться личными сбережениями.

Он быстро закинул рассыпавшиеся пачки обратно в пакет, а его убрал в саквояж. Марлена, все еще парализованная ужасом, безмолвно наблюдала за его действиями остекленелыми вытаращенными глазами.

- Ну что ты так смотришь? – фыркнул Дилан. - Должен же я как-то соответствовать своей будущей жене-террористке? – он перегнулся через стол, чмокнул Марлену в застывший кончик носа и рассмеялся уже в голос: - Расслабься! Я просто снял со своего счета оставленное мне дедом небольшое наследство. До двадцати одного года я не мог им распоряжаться, но, думаю, сейчас эти деньги будут нам очень кстати. Мы богаты, Марлена!

- Иногда мне и тебя хочется убить за эти твои шуточки, - выдохнула Марлена слабо.

- Могла бы уже и привыкнуть, - пожал плечами Дилан. – Но сейчас-то я в чем повинен? Ты сама вообразила, что я занялся грабежом. Конечно, я даже польщен…

- Ты сказал, что спалился в банке! – возмутилась Марлена. – Что же ты тогда имел в виду?

Ответить Дилан не успел. Процессия из, наверное, всех официантов кафе с дородным метрдотелем во главе выбежала на улицу и выстроилась перед их столиком:

- Что пожелаете, лерр Ван Ланге? – склонился в почтительном поклоне лощеный метрдотель, официанты синхронно, как солдаты на Едином параде, повторили его движение.

- Две чашки кофе и видельзейские слойки, - распорядился Дилан и небрежно махнул рукой, отсылая персонал выполнять заказ. А когда вереница официантов втянулась обратно в двери кафе, раздраженно бросил: - Вот это вот и имел! В Видельзее сына губернатора Ван Ланге слишком хорошо знают, нам здесь не спрятаться. Едем в Эльдерен.

Глава 10. Эльдерен

Эльдерен по сравнению с чистеньким и нарядным приморским Видельзее оказался городом довольно большим, пыльным и суетливым. Приехали они туда во второй половине дня в наемном экипаже, хозяина которого выбрал и нанял Дилан, скорее всего, по единственной причине – тот его не узнал.