Фартовые ребята

В отношении судьбы Аркана особых проблем не было. У него была перед Механиком прямая вина, и вовсе не его заслуга, что Еремина не поймали. Просто все были убеждены, что раз Механик сказал, будто заминирует «Мерседес» в ночь с воскресенья на понедельник, значит, так и будет. И опять же, если он решил приспособить взрыватель к звонку автомобильного телефона, значит, другого места не найдет. А он нашел и другое место, и другое время. Потому что очень хотел подставить Шкворня в отместку за то, что тот его за человека не посчитал. Аркан передал Крюку все от и до и честно отработал бабки, которые тот ему платил за шпионство. Да и вообще, Аркан, судя по всему, был человек дерьмовитый. Ни разу не попросил, например, отпустить свою бабу, которая влипла ни за что ни про что. А ее, между прочим, не только убить собирались, но и опоганить всем колхозом. Шкворня и то вроде бы совесть замучила — решил просто так прикончить, без изнасилования. Но он, возможно, прежние понятия вспомнил, когда в воровской среде 117-я статья старого УК считалась позорной. Опускали за нее, петушили. Теперь — куда там! Воров в законе почем зря мочат, беспредельщики иной раз в авторитетах ходят. Конечно, есть и конторы, и зоны, где пытаются не нарушать обычаев, но, увы, некоторым кажется, что число стволов и нужные знакомства позволяют чихать не только на УК, но и на заветы предков.

Так вот, Шкворня, при всем его паскудстве, совесть замучила, а Аркан про Райку и не вспомнил. Очень боялся, что его мучить будут, только о себе думал. Все выложил, даже наверняка зная, что не помилуют. Хоть и не Бог весть какие секреты, но выложил. В обмен даже не на жизнь, а на легкую смерть. Механик, если б уж попал в такой переплет, постарался бы поторговаться. Именно для того, чтоб бабу спасти, если не от смерти, так хоть от поругания.

Конечно, Механик в своем благородно-самоотверженном поведении немного сомневался — не было у него, слава Богу, случая проверить себя на прочность в таких обстоятельствах! — но тем не менее судил Аркана по этим высоким нравственным меркам. И, в общем и целом, был морально готов отправить его следом за остальными. Быстро, без лишних мучений, одной пулей в голову.

Однако, застрелив его, надо было и Райку убивать. Потому что оба они — свидетели против Механика даже для прокуратуры, не говоря уже о тех братках из команды Шкворня или его московских дружках. К тому же ведь Аркан и Райка любовники. Если ее судьба была Аркаше по фигу, это вовсе не значит, что Райка к его смерти безразлично отнесется. Бабы, вообще-то, крепче чувствуют — Механик это точно знал. А раз так, то Райка побежит в милицию из одного чувства мести.

Впрочем, если помиловать обоих, то нет никакой гарантии, что они дружно не заложат Механика. Точнее, наоборот, можно не сомневаться, что если они и не побегут в милицию, то уж перед корешками Шкворня запираться не станут. А те их в два счета найдут. И наверняка вывернут наизнанку. Аркана-то уж точно.

Конечно, перестрелять их, пока они пристегнуты, проблемы не составило бы. Можно было бы, наверно, и вовсе патроны не тратить. Просто разогнать «Мицубиси-Паджеро» и крепко притиснуть прикованную Райку к возлюбленному, стоящему у столба. То есть залпом расплющить обоих. Но об этом Механик пока рассуждал чисто теоретически. Такой род казни был чистой воды садистским, а Олег им по жизни не был. Убивал он вовсе не для удовольствия, а в порядке необходимости. Потому и гулял до сих пор на воле. С этой точки зрения лично для себя, конечно, оправдание у него было, но какое-то не очень твердое. Во всяком случае, у него было чисто эмоциональное ощущение, что, застрелив эту пару, он будет не прав.

Механик решил оттянуть решение вопроса. Он для начала решил прибрать покойничков. Самым подходящим местом для захоронения показался тот самый люк, из которого он их расстреливал. По идее первые трое, а то и четверо, должны были плашмя улечься в трубу коллектора, а остальные — навалом в колодец. Там, в принципе, и те двое, что уже были мертвецами, могли разместиться, и Аркан с Райкой, если до них очередь дойдет.

Еремин принялся отволакивать трупы к колодцу и спихивать вниз. Глаз у него был алмаз. Действительно, первые четверо, упав в коллектор, приняли горизонтальное положение. Лишь пятый застрял — Зюзя. Сверху на него Механик сбросил Шкворня. На полу, между джипом, где помаленьку приходила в себя Райка, и столбом, где все еще дрожал, не зная чего ждать, Аркан, остались только бордовые полосы. Лужи крови частью вытерлись об одежду убитых, частью просто размазались. Если б еще пару ведер воды плескануть, да пройтись шваброй, то и вовсе бы никаких следов не осталось.