Фарватер Чижика (СИ)

Сказал коротенькую речь. По-английски сказал, он ведь учился в Англии. В Великобритании то есть, дипломаты не должны путать. Сказал Каддафи, что к социализму ведут многие пути, и Ливия нашла свой. Да здравствует единство арабского мира, да здравствует социализм, да здравствует народ!

Хорошо сказал. Талантливо. Кратко.

Естественно, всё внимание к нему. Как железные опилки реагируют на магнит, так и дипломаты на Каддафи. Выстраиваются по силовым линиям.

Я-то что, я вдалеке. Я, если опилка, то золотая. Или бронзовая. Или вовсе деревянная. Знаю, единственного числа опилки не имеют, такое уж у них свойство. Но я частенько чувствую себя иным. Не совсем как все. А порой и совсем как не все.

Заместитель министра на меня косится. Не понимает, отчего это я не пробиваюсь грудью к Лидеру Ливийской Революции. Начинает хмуриться.

А я не пробиваюсь. Стою, образуя с Лисой и Пантерой аномалию среди опилок. Вне силовой линии.

Время идёт. Мы стоим.

И тут в тишине слышу голос Муаммара:

— Простите, господа, но мне нужно переговорить с капитаном Чижиком!

И тогда я поворачиваюсь к девушкам:

— Простите, красавицы, мне нужно поговорить с командором Каддафи.

Девушки улыбаются, и заместитель министра тоже не может сдержать улыбки. Но улыбаются они разному.

Я, оставляя бокал с минералкой на столике, ухожу. Во дворце найдётся место для частного разговора.

И оно нашлось.

— Как прошёл турнир? — восточные люди сразу к делу не переходят. Сначала поговорят о том, что волнует собеседника. Здоровье, семья, интересы.

— Хорошо прошел, — отвечаю я.

— Ты опять победил, — не спросил, а констатировал Каддафи.

— Победил, — согласился я.

— Доволен?

— Как верблюд, закончивший долгий переход и добравшийся до оазиса.

— Да, ты добрался, — без улыбки сказал Муаммар. — Но ведь пойдешь и дальше?

— Какой прок от верблюда, если он боится отойти от водопоя?

Так мы поговорили минут десять.

— Что поручили передать? — коснулся важного Каддафи.

— Как и ожидалось. Моя страна хочет получить подряд на обводнение твоей страны.

— А она — сможет?

— Я не гидротехник. Но люди серьёзные, специалисты, уверяют, что если и кто сможет, то только она. Советский Союз. Опыт Асуана тому порукой. Впрочем, условия таковы, что Ливия ничего не теряет. Советский Союз дает на строительство кредит, и условия самые лакомые. Утром стулья, вечером деньги.

— Что?

— Сначала выполняется оговоренный объём работ, после приёмки — оплата, с рассрочкой на много лет — и я рассказал Каддафи то, что поручил мне заместитель министра.

— И в чём подвох? — спросил Каддафи.

— Главный подвох, что его, подвоха, нет. Ну, по мелочи, конечно, есть: усиление влияния на Ближнем Востоке, базы, в перспективе — крупно заработать и на орошении, и, возможно, на нефтедобыче. Без этого никак. Ещё, думаю, проверить силы перед своим проектом.

— Это поворот северных рек?

— Ну да. Получится здесь — получится и у нас.

— А если здесь не получится?

— Тогда позовёшь Францию, Германию, да кого захочешь. Только не позовёшь. У нас получится.

— Мои специалисты тоже так считают. Рукотворные моря на Волге — это впечатляет.

— Они пусть посмотрят на Братскую ГЭС. Или на Саяно-Шушенскую.

— У вас есть на что посмотреть, — согласился Каддафи. — А что насчет Тайны Пустыни?

— Будут искать, конечно. Во время изыскательских работ, строительства, всё время.

— Вдруг и найдут. Мы пустыню исходили — но только теми тропами, где можно выжить. А это малая часть её, пустыни. И ты считаешь, что там — корабль со звёзд?

— Может быть.

— А я думаю, что где-то есть старый город. Пустой, конечно. Тысячи лет пустой.

Мы ещё поговорили о диске.

Да, лавочник подарил мне диск. Но я не стал вывозить его тайно. Вдруг этот диск — национальное сокровище? Найдут на таможне — и что тогда? Здесь с этим строго. Да и вообще… Не вор я, не шпион. И потому показал его Каддафи. Во время аудиенции. Муаммар посмотрел и сказал, что да, что в пустыне порой находят всякие редкости, вроде этой. И если торговец мне подарил этот диск, значит, на то воля Аллаха. Но, может, Аллах желает большего? Чтобы рукотворную реку строили русские?

Ну, и вот… Почему бы и нет? Всем польза, большая польза — если в пустыне будут яблони цвети. И плодоносить. Не вся, конечно, пустыня. Местами. Но и это будет чудо.

Будет ли?

Посмотрим.

— Пора возвращаться к гостям, — сказал Каддафи.

— Ещё одно дело, — задержал его я.

— То самое?

— То самое.

— Решился?

— Решишься, как же. Если вдруг изба загорится, или кони поскачут не туда — ты только свисни. Мигом заявимся и выправим дефект, — и мы перешли к делам личным.

Совсем личным.