Фашисты

Выйдя из кабинета, Вольский, будто контуженый, шатался по коридорам второго этажа, не в силах сообразить, где находится лестница. Пришлось спрашивать уборщицу. Та оказалась глухая и лишь орала, приставляя ладонь к уху:

– А? Что? А? Громче, не слышу.

– Где выход? Как мне на первый этаж попасть? – кричал Вольский, чувствуя себя дураком.

– Кого? В больницу класть? Тут, мой хороший, поликлиника, тут не кладут.

– Дурдом тут, а не поликлиника, – отчётливо произнёс Вольский, надеясь, что уборщица прочтёт по губам. – Дурдом! Ясно?

Отыскав лестницу, он сбежал на первый этаж, промчался в гардероб, схватил куртку и вылетел на улицу. Прохладный октябрьский воздух был свеж. Вольский подышал полной грудью и немного опомнился. Бок не болел.

В кармане прожужжал смартфон. От Саши пришло сообщение: «Ты ещё у врача? Позвони, когда освободишься. Я волнуюсь». Он нажал вызов.

– Говори, – сказала Саша.

– Я как раз вышел на улицу.

– Что сказали?

– Всё хорошо. Кажется, я здоров.

– Погоди. А что это был за приступ? В чём причина? УЗИ что показало?

Вольский замялся.

– Ну, возможно, у меня там обычный камень. Но и это не точно.

Он пытался закурить, придерживая смартфон плечом.

– Ты можешь слово в слово передать, что тебе сказал врач? – спросила Саша.

– Давай я приеду и всё расскажу.

– Я ужасно переживаю. Ужасно. Ты меня не обманываешь?

– Ну, конечно, нет. Я скоро буду. Люблю тебя.

– И я тебя люблю, – вздохнула Саша.

Потом позвонила мама. Вольский как раз зашёл в трамвай.

– Коля, что сказал врач?

– Ничего страшного. Обычный спазм. Всё прошло.

– Не говори мне лжи. Шурочка рассказала, что ты выл от боли. Как волк. Ты просто не хочешь меня расстраивать.

– Я не вру. УЗИ ничего не показало. Врач меня осмо трел. Всё чисто. И сейчас я себя чувствую прекрасно.

Мама вздохнула.

– У меня сердце не на месте. Это рак?

– Совершенно точно не рак! – сказал Вольский смущённо.

Ему казалось, что другие пассажиры внимательно слушают, о чём он говорит.

– Материнское сердце не обманешь.

– Если ты не веришь, я сфотографирую заключение врача и пришлю тебе по почте.

Вольский имел в виду обычную фотографию и обычную почту. Мама не пользовалась интернетом. И телефон у неё был кнопочный.

– Сынок, если с тобой что-то случится, я отравлюсь.

– Перестань! – разозлился Вольский. – Как тебе не стыдно говорить мне такие вещи?

Мама тихонько заскулила. Пришлось успокаивать.

– Прошу тебя, не плачь. Всё ведь хорошо. Это, наверное, был спазм. Или колика.

– Ты кричал на меня, – прошептала мама. – Кричал на мать!

Голос звучал будто со дна колодца.

– Но ведь я не кричал. О чём ты говоришь?

– Закрой рот, говорил ты мне. Закрой рот!

– Мама, я такого не говорил.

– Я уже старая и больная, я тебе не нужна. Ну, ничего, мне уже недолго осталось.

Он вышел на ближайшей остановке.

– Пожалуйста, мама, успокойся. Я люблю тебя! Ты ведь знаешь.

– Жену ты больше любишь.

– Нет. Не больше. Я люблю вас одинаково. Просто по-разному.

– Ах, по-разному? Понятно.

– У тебя подскочит давление, если ты будешь волноваться.

– Кого это волнует?! Кого?!

– Это меня волнует. Ты принимала таблетки?

– Нет. И не стану. Мне уже всё равно.

Вольский тяжело вздохнул. Мама продолжала поскуливать. На остановку пришёл небритый хмырь в камуфляжных штанах и кожаной куртке. С неприятным звуком он вскрыл банку пива и надолго к ней присосался.

– Ты там? – спросил тихо Вольский.

– Да, – ответила мама.

– Молчишь.

– А что я должна говорить?

– Эй, сигарета есть? – окликнул хмырь.

– Да, сейчас.

– С кем ты разговариваешь? – спросила мама. – Алло! Ты у врача до сих пор?

– Нет, подожди… Тут это… Сейчас…

Он достал пачку и протянул хмырю. Тот вытряхнул одну сигарету, прикурил и сунул пачку в карман. Вольский вопросительно посмотрел на него.

– Почему ты молчишь? – спросила мама. – Где ты?

– Ну, я тут.

Вольский опустил смартфон.

– Это мои сигареты, – сказал он.

– Чего надо? – спросил хмырь нервно.

Мама что-то кричала. Пришлось вернуть смартфон к уху.

– Что там происходит? Куда ты пропал? С кем ты? Почему ты не отвечаешь мне?

– Всё хорошо, мама, – сказал Вольский.

Хмырь брезгливо и насмешливо смотрел на него, дымя сигаретой. Вольский пошёл прочь.

– Встретил знакомого, – сказал он.

– Какого знакомого? Где ты?

– Я иду по улице домой.

– Пешком? Почему ты не сел в трамвай или автобус?

– Я сел, а потом вышел, чтобы поговорить с тобой. Там шумно было.

– Коля, маленький, не сердись на маму. Я очень переживаю. И люблю тебя.

– И я, мама, переживаю и люблю тебя.

– Приезжай поскорее, я ужасно скучаю.

– На новогодние праздники приеду, как обещал.

– Так долго ждать.

– Время быстро пролетит.

– Это правда.

– Мама, прими, пожалуйста, таблетки.

– Я уже приняла утром. Теперь перед сном.

– Хорошо. Завтра созвонимся тогда.

– До завтра, сынок, целую.

– Целую, – сказал Вольский.