Фашисты

– Они сами толком не знают. Возможно, камень.

– Ну, вот, значит, камень. Предположим, так и есть. А кроме камня?

– Кошмарные сны. В одном из них я убил и изнасиловал женщину.

– Именно в таком порядке?

– Кажется, да.

– Какая-то ваша знакомая?

– Нет. Не уверен.

– Было приятно?

– Было страшно.

– Николай Алексеевич, кошмарные сны – это, в общем, нормально.

– Потом появился голос, – сказал Вольский.

– Расскажите.

– Это, конечно, всё будет звучать безумно.

– Ой, как страшно!

– Голос в голове требует, чтобы я совершал всякие плохие поступки, а если я их не совершаю, он меня пытает. Начинаются невыносимые боли.

– А голос мужской или женский? Он вам знаком?

– Не знаком. Голос мужской. Обычный.

– Что он конкретно требует?

– Например, чтобы я убил Принца Альберта или хотя бы засунул палец ему в задницу. Ещё требовал, чтобы я убил кота. Избил кондуктора. Оттаскал за волосы старуху в трамвае.

– А принц Альберт, он же, кажется, живёт в Бельгии. Или Англии? К сожалению, не помню. Но всё равно, сложно осуществить требование голоса.

– Принц Альберт – это собака, мопс.

– Вот оно что! Как же вы ведёте себя в эти моменты?

– Я держусь. Зла никому не делаю. Терплю боль. К счастью, она быстро проходит. Этот голос, он как будто засыпает постоянно. Но ненадолго.

– Хм, – сказала Людмила Ивановна. – А чем вы занимаетесь, Николай Алексеевич?

– Ну, разным.

– Это понятно. Где вы работаете?

– Официально я безработный. Но вообще я писатель.

– Вы пишете романы?

– Я пишу в основном всякие статьи в интернет. За деньги, понимаете?

– То есть вы копирайтер, – сказала старуха, улыбнувшись.

Вольский подумал, что зубы у неё вставные.

– Если угодно, копирайтер. Я предпочитаю – технический писатель.

– Николай Алексеевич, я не хотела вас обидеть.

– Ничего страшного. Вы не обидели.

«А, вон ты куда пришёл», – сказал голос.

Вольский замер.

– У вас дети есть? – спросила Людмила Ивановна.

– Что? Нет. А что?

– А супруга ваша чем занимается?

– Она… Это… Она бывшая гимнастка.

«Откуси старухе нос».

– Я его прямо сейчас слышу, – сказал Вольский.

– Вы сейчас слышите голос? А что он говорит?

– Не могу передать.

– Почему?

– Это страшно.

– Он требует, чтобы вы меня изнасиловали? – сказала старуха, поправляя очки.

– Вроде того.

– Точнее.

– Он требует, чтобы я откусил вам нос.

Она немножко отодвинулась.

– А живот болит?

– Пока нет.

«Einen Moment», – сказал голос почти ласково.

На этот раз боль была другой. Как будто ему распороли живот и насыпали туда раскалённых камней. Вольский закричал и грохнулся на колени.

– Держите себя в руках, Николай!

Людмила Ивановна выбежала из-за стола и встала на безопасном расстоянии, поближе к двери.

– Ооооооо!

– Контролируйте голос! Заставьте его молчать!

«На четвереньки, собачка! Цапни её за ногу!»

– Ааааааа!

– Прикажите, чтобы он замолчал! Вы – хозяин!

Вольский свернулся в позу эмбриона. Перед глазами всё плыло. Голос старухи был едва слышен. В отличие от того, что звучал в голове. В какой-то момент Вольскому показалось, что он лежит не на полу, а на потолке. Старуха суетилась и кричала где-то далеко внизу. «Вот бы сейчас умереть», – слабо подумал Вольский. Потом он ненадолго отключился и увидел себя плывущим в каноэ по широкой прозрачной реке, текущей среди леса. На берегу росли высокие, мощные клёны. «А, это, наверное, Канада», – догадался Вольский. Вспомнил, что в Монреале живёт его бывшая любовница, эмигрировавшая лет десять назад. Или в Ванкувере?

Но видение быстро исчезло. Вольский открыл глаза. Старуха лила ему на голову воду из чайника. Он зажмурился, закашлял и сел.

– Николай, что вы намерены сейчас сделать? – спросила Людмила Ивановна, отступая.

– Ничего, – пробормотал он, вытирая лицо. – Пойду, наверное.

– А боль? Голос? Что он сейчас говорит?

Голос молчал. И боли не было.

– Ничего. Наверное, уснул.

– Вы меня не обманываете?

– Что со мной происходит? – спросил Вольский. – А может, это и правда демон?

– Какой такой демон? – прищурилась Людмила Ивановна.

– Мне сказали, что во мне сидит демон. А вдруг это правда?

– Кто вам такое сказал?

Она поставила чайник на стол и снова встала поближе к двери.

– Терапевт ваш, Кузнецов.

– Фёдор Андреевич или Алексей Львович?

– Я уже даже и не помню, – вздохнул Вольский.

– Вероятно, Фёдор Андреевич.

– Что мне делать? – спросил Вольский. – Голос и боль точно связаны. Но вы сказали, что при психических заболеваниях больно не бывает.

– Возможно, боль фантомная. Ясно одно. Вам нужно пройти серьёзное обследование.

– Где? У кого? Мне делали УЗИ. Сказали, там камень. Терапевт говорит, демон. Кстати, он к вам никогда не обращался за помощью?

– Я выпишу вам направление в ПНД, – сказала Людмила Ивановна. – Начнём с этого.

– Как скажете.

– Подождите, пожалуйста, за дверью.

Он вышел в коридор. Сел. Ноги и руки дрожали. От слабости клонило в сон. Эти приступы отняли все силы. И ведь ещё не вечер. А что будет ночью? А завтра? Саше может грозить опасность. Хотя, конечно, Сашу он не тронет. Вот даже старуху не тронул. Никому зла не сделал. Кинул камнем в кота, но специально целился мимо. Обозвал какую-то женщину ведьмой. Нехорошо. Но не так уж страшно.