Фашизм: идеология, политика

Очевидно, трусость, позорное раболепие немецких лидеров социал-демократии перед Гитлером и нацистами привели к столь же гибельным последствиям для рабочего класса и всех трудящихся, как и предательство ими Ноябрьской революции 1918 г. Секретарь Рабочего Социалистического Интернационала (РСИ) Адлер писал тогда, что все попытки приспособления в Германии, безумная тактика профсоюзов, которая выдала врагу крепости рабочего класса в возможно более сохранном состоянии, безумная тактика одной части парламентской фракции, которая, вместо того чтобы разоблачить Гитлера, прикрыла его, еще больше усилили замешательство в рабочем классе, еще больше подорвали его доверие. В конце концов некоторые лидеры германской социал-демократии сами осознали всю пагубность своей политики относительно империализма и фашизма. В январе 1934 г., спустя год после прихода Гитлера к власти, находившееся тогда уже в эмиграции, в Праге, правление Германской социал-демократической партии опубликовало Манифест, в котором говорилось: став в дни Ноябрьской революции во главе государственной власти, социал-демократия «с самого начала разделила ее с буржуазными партиями, со старой бюрократией, даже с реорганизованным военным аппаратом. То, что она взяла в свои руки старый государственный военный аппарат почти без изменения, было той тяжелой исторической ошибкой, которую совершило дезорганизованное во время войны (первой мировой. — Б.Б.) германское рабочее движение...»[455].

Лидеры германской социал-демократии вынуждены были признать, что и в борьбе с фашизмом они придерживались несостоятельной тактики «пассивного сопротивления». «Мы делали мало. Если мы оказывали некоторое сопротивление, то оно не было централизованным и организованным»[456], — подвел итоги деятельности СДПГ в те годы один из ее лидеров К. Зеверинг. Основная масса наших сторонников, вспоминал также другой лидер германской социал-демократии — П. Лёбе, ожидала и требовала активной борьбы, однако руководители были убеждены, что борьба бесполезна. После прихода Гитлера к власти в 1933 г. некоторые видные германские социал-демократы признали необходимость единства рабочего класса, необходимость революционной борьбы с фашизмом. Они поняли, что разногласия в рабочем движении «гасятся» самим противником, что причины раскола становятся ничтожными, что борьба за свержение диктатуры не может вестись иначе, как революционным путем. Однако официальное руководство СДПГ по-прежнему отвергало сотрудничество с коммунистами. Гильфердинг, в частности, твердил, что единый фронт с коммунистами не только не ослабит, но якобы усилит фашизм. По его мнению, целью должен быть не единый фронт, а ликвидация коммунистических партий в Западной и Центральной Европе. В начале 1936 г. пражское правление СДПГ издало циркуляр, требующий от социал-демократических организаций отклонять любую связь с коммунистами, не заключать соглашений и договоров с коммунистическими организациями и их представителями.

Не только германские, но и австрийские, финские, венгерские, французские, итальянские и другие социал-демократы и социалисты не оказали должного отпора фашизму, а нередко заигрывали и сотрудничали с ним. Так, СДП Австрии была влиятельной партией в стране, располагала даже собственными вооруженными силами, однако не оказала серьезного сопротивления фашистам. «...Мы тогда испугались борьбы»[457], — признал видный лидер австрийских социалистов О. Бауэр. Французские правые социалисты доходили до откровенного угодничества перед фашистами. А. Тома, лидер французских социалистов, выступая в качестве председателя Международного бюро труда в 1928 г. на съезде итальянских фашистских профсоюзов, заявлял, что фашистская Италия является «передовым борцом за справедливость по отношению ко всем рабочим», что у Муссолини «есть лишь одна-единственная страсть: обеспечить рабочих работой, поднять их благосостояние, их моральное и духовное состояние», что опыт фашистов «может быть очень полезным и для других стран»[458]. Более того, позднее выяснилось, что, в частности, лидеры социал-демократической партии Венгрии в 1921 г. официально подписали секретное соглашение с фашистской диктатурой Хорти, по которому они в обмен на легализацию их партии соглашались сотрудничать и поддерживать «мадьярскую точку зрения» и сообщать полиции сведения о деятельности объявленной вне закона Коммунистической партии Венгрии[459]. Можно привести и другие факты предательства социал-демократических лидеров. Так, после гитлеровского вторжения в Бельгию выяснилось, что председатель Бельгийской рабочей партии Г. Де Ман являлся агентом нацистов[460].

Именно грубый, открытый антикоммунизм социал-демократических лидеров в первую очередь сорвал объединение народных масс в борьбе против фашизма, именно антикоммунизм сделал социал-демократов неспособными понять подлинную природу, сущность, лицо фашизма.