Фашизм: идеология, политика

Западногерманский публицист Бернт Энгельман в своей книге «Рейх распался, олигархия жива» (1977), прослеживая происхождение крупнейших состояний в ФРГ, установил, что старые капиталистические династии сумели сохранить свое богатство, свое влияние и власть, несмотря на две проигранные мировые войны, на распад двух империй (кайзеровской и фашистской), особенно же несмотря на «тотальный крах» гитлеровского режима, который они взрастили и активно поддерживали. Энгельман дает список 526 имен, история состояний которых уходит в далекое прошлое. На протяжении веков они олицетворяли земельную, промышленную и финансовую олигархию в Германии. И теперь они — основное ядро финансовой и политической элиты. И теперь им принадлежит в ФРГ подавляющее большинство земель, заводов и фабрик, судоверфей, универсальных магазинов, отелей и ресторанов, транспортных предприятий. По меньшей мере 75% семей, которые являются единоличными хозяевами или главными акционерами крупнейших по обороту компаний, еще до 1914 г. принадлежали к имперской финансовой и политической элите[521]. Только фирмы наследников шестнадцати богатых прусских промышленных семей времен до 1918 г. имели в 1970 г. в ФРГ суммарный оборот не менее чем в 57,5 млрд. марок, т. е. почти половину бюджетных средств, которые в 1971 г. имело в своем распоряжении правительство ФРГ[522].

Это колоссальное средоточие экономической мощи. Причем западногерманские монополисты в 70-е годы заняли более сильные экономические позиции, чем их постоянные исторические соперники — капиталисты Англии и Франции. Экономическое могущество предопределяет, естественно, и военное превосходство. Ф. Энгельс писал: «...Насилие не есть просто волевой акт, а требует весьма реальных предпосылок для своего осуществления... победа насилия основывается на производстве оружия, а производство оружия, в свою очередь, основывается на... «экономической силе», на «хозяйственном положении», на материальных средствах, находящихся в распоряжении насилия... Ничто так не зависит от экономических условий, как именно армия и флот»[523]. ФРГ, занимая сильнейшие экономические позиции в Западной Европе, и в военном отношении также оказывается сильнейшей. И это несмотря на две проигранные мировые войны и сокращение территории господства германского империализма наполовину!

И примечательно, что опять-таки, как и накануне второй мировой войны, именно международные, и прежде всего американские, монополии помогли западногерманским концернам быстро восстановить утраченную после военного разгрома Германии силу и влияние. Джордж Уилер, работавший после войны начальником отдела Американской военной администрации в Германии, разъясняет, какие виды имел на Германию Уолл-стритт: «1. Восстановление монополистического капитала под контролем Уолл-стритта; спасение старых капиталовложений и использование всех возможностей для новых инвестиций. 2. Создание антисоветского военного плацдарма. 3. Создание зоны напряжения для ведения холодной войны»[524]. Ориентированная именно на эти цели, политика западных держав помогла преступным германским монополиям, взрастившим фашизм, вновь восстановить свои позиции, свое влияние и силу.

Важно отметить, что по воле правящих кругов США и Англии в Федеративной Республике Германии с самого начала руководящее положение вновь заняли многие прежние политики, которые несли полную ответственность за то, что немцы оказались под властью гитлеровского режима. Эти политические деятели с самого начала придали политике ФРГ реакционную, антикоммунистическую направленность во внутриполитической области и реваншистскую, агрессивную — в сфере внешней политики[525].

Во внутренней политике правящие круги ФРГ при попустительстве американской, английской и французской военной администрации сразу же повели линию на срыв денацификации. До 1977 г., т. е. более чем за 30 лет, прошедших со времени окончания второй мировой войны, в ФРГ за преступления против мира и человечества было наказано лишь около 8 тыс. нацистов, причем многие из них получили либо условное, либо незначительное наказание, в то время как в ГДР справедливую кару сразу же понесло свыше 13 тыс. бывших нацистов[526].