Фашизм: реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

«Не думаю, — быстро ответил он, сверкнув глазами. — Я проверял и уверен, что это не так».

«Думаю, ты подтвердил свою мысль о том, что немцы очень серьёзны, ведь я просто пошутил».

Альтханс на несколько секунд замер ошеломлённо, а потом расхохотался.

Кадровое строительство

В прокуренном зале Lownbraukeller, одной из самых больших и известных пивных Баварии, собралось 800 человек. В столбах вечернего света, пробивавшегося сквозь большие окна на фасаде здания, был виден строй молодых людей в коротких кожаных куртках, стоявших у трибуны, размахивая имперскими военными знамёнами и держа над головой транспаранты «Warhheit macht frei!» («Правда освобождает!»). Лозунг был очевидной вариацией на тему знаменитого девиза концлагерей «Arbeit macht frei» («Труд освобождает»). Неожиданно в зале появились несколько человек, наряжённых ослами, которые принялись носиться между столами. Маскарад был устроен, чтобы высмеять Холокост, и собравшиеся радостно встретили его. Те, кто принимает за истину факт уничтожения в ходе Второй мировой войны шести миллионов евреев, были представлены ослами, готовыми поверить во все что угодно.

Прошедшее в Мюнхене 20 апреля 1990 года сборище «негацианистов» было организовано Белой Эвальдом Альтхансом. Дата была выбрана не случайно — это был день рождения Гитлера. На приглашение откликнулось множество апологетов нацистов, включая и Отто Эрнста Ремера, самочувствие которого заметно ухудшилось после перенесённого несколько месяцев тому назад инсульта. Собравшаяся в Lownbraukeller молодёжь уважительно приветствовала человека, бывшего одним из последних звеньев, связывавших их с эпохой Гитлера. Хотя многие из присутствовавших порой ожесточённо спорили между собой, сегодня они забыли про это, чтобы сосредоточиться на общей теме, выраженной Альтхансом с присущей ему афористичностью: «Холокост — это фальшивка. Трупы, газовые камеры, массовые убийства сняты Голливудом. Текст Тревор–Ропера, постановка Хичкока»[583] (Тревор–Ропер — английский историк, специализировавшийся на истории нацистской Германии. — Примеч. пёр.).

Съезд «негацианистов» в Мюнхене был грубым нарушением германского законодательства, запрещающего отрицание Холокоста[584]. (В 1985 году, после долгих лет юридических споров, Бундестаг принял закон об отрицании Холокоста, который в соответствии с популярной политической тенденцией релятивизации Освенцима приравнял послевоенное изгнание немцев из Восточной Европы к нацистскому Холокосту). Однако владельцы Lownbraukeller договорились с полицией о невмешательстве. Основному выступавшему — английскому писателю Дэвиду Ирвингу (David Irving), иронично напомнившему о нацистских зверствах в полной шуток речи, — собравшиеся устроили овацию, встав с мест. Исторический анализ Дэвида Ирвинга, очевидно, произвёл впечатление и на канцлера Гельмута Коля, на Новый год подарившего книгу этого автора одному из своих спичрайтеров[585].

Среди ближайших немецких соратников Ирвинга был приземистый лысоватый демагог по имени Карл Филипп (Karl Philipp). Он походил на спутника Робина Гуда отца Тука, только одетого в кожаные баварские шорты. В свои 50 лет Филипп был «большой шишкой» среди ревизионистов. Его политическая биография включала публикации в «CODE», ультраправом ежемесячном журнале, издававшемся Экхадром Франке–Грикшем. (Его отец, Альфред Франке–Грикш, был пророссийски настроенным руководителем «Братства». Он загадочно исчез в ходе тайной поездки в Восточный Берлин в начале 1950‑х годов.) Франке–Грикш–младший прибыл на съезд в Мюнхене вместе с Карлом Филиппом, который помогал Альтхансу в организации мероприятия[586].

После того как Ремер перенёс инсульт, Филипп стал его сиделкой на полдня. Обычно он находился рядом с 80-летним нацистом, когда тот принимал журналистов в своём доме в Бад–Киссингене. Подкрепив себя несколькими рюмочками шнапса, Ремер располагался в гостиной, украшенной бюстом Бисмарка, большой фотографией Гитлера, а также медальоном от Социалистической имперской партии. Практически без наводящих вопросов он рассказал мне [автору книги] о своей вечной привязанности к фюреру и фанатичной ненависти к евреям: «Это наши смертельные враги. Им нечего здесь делать. Их всех надо убить!»[587]

«Ладно, ладно, — сказал Филипп, нежно успокаивая старика. — Мы ведь не хотим никого убивать, правда?»

Ремер продолжил вспоминать различные эпизоды своей послевоенной карьеры. Он рассказывал о времени, проведённом советником у Насера, а также о перевозке контрабанды для алжирских повстанцев. Он также очень тепло отзывался о своём добром друге Отто Скорцени.

Ремер, практически не задумываясь, высказывал своё мнение о различных ближневосточных лидерах. Когда США нанесли бомбовый удар по Триполи, якобы в отместку за теракт в Западном Берлине, он осудил «гангстерские приёмы» Рейгана.

«Что вы можете сказать о Каддафи?»

«Хороший человек, немного сумасшедший, но точно знает, чего он хочет».

«А аятолла Хомейни?»