Фашизм: реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

Такие тяжёлые условия подпитывали ненависть и решительность Фронта национального освобождения Алжира (FLN), поклявшегося освободить страну. В соответствии со старой арабской пословицей «Враг моего врага — мой друг» некоторые из руководителей FLN ранее сотрудничали с фашистами, надеясь, что союз с Гитлером позволит изгнать французов и открыть новую, более яркую эпоху. Одним из таких людей был Мохаммед Саид, всегда носивший стальной шлем немецкого образца, командуя диверсиями FLN у тунисской границы. Во время Второй мировой войны Саид вступил в мусульманскую дивизию SS, в формировании которой принял участие Великий муфтий Иерусалима. В 1943 году его, агента «Абвера», забросили с парашютом в Северную Африку. Здесь Саид был захвачен французами и приговорён к пожизненному заключению. Через несколько лет он вышел на свободу по амнистии и присоединился к только что образовавшемуся подпольному Фронту национального освобождения Алжира. Позднее он занял министерский пост в первом постколониальном правительстве Алжира во главе с президентом Ахмедом Бен Беллой.

Если Саид сотрудничал с нацистами, то Бен Белла за свою помощь союзникам получил одну из высших военных наград Франции — «Военную медаль» — из рук самого генерала Шарля де Голля, руководителя сражавшихся с нацистами войск «Свободной Франции». Конечно, будущий французский президент де Голль и не подозревал, что наградил человека, который позднее стал одним из руководителей антифранцузского мятежа[332].

Проводившаяся Бен Беллой агитация против колониалистов привела его после войны в тюрьму Блинда, откуда ему удалось бежать (в стиле голливудских боевиков), перепилив решётку на окне ножовкой, спрятанной в буханке хлеба. К 1953 году Бен Белла перебрался в Каир, где к нему присоединились и остальные руководители Фронта национального освобождения Алжира. В египетской столице ими был открыт офис по вербовке арабских добровольцев для войны в Алжире. Каир стал мозговым центром восстания и местом пребывания временного правительства страны, созданного FLN. Это было одной из главных причин участия Франции в Суэцком кризисе 1956 года — они надеялись нокаутировать руководство алжирских повстанцев.

Однако выставлять Насера в качестве закулисного руководителя арабского восстания в Алжире, как это делали французы, было сильным преувеличением. К большому сожалению Бен Беллы и других руководителей Фронта национального освобождения Алжира, несмотря на словоохотливость египетского президента, он нехотя предоставлял повстанцам материальную помощь. FLN постоянно просил Насера о помощи, но он направлял на поддержку дела алжирского народа крайне незначительные суммы денег и партии оружия. В основном поддержка носила словесный характер, так, например, в ходе проведения конференции неприсоединившихся стран в Бандунге Нассер предложил принять резолюцию о праве Алжира на независимость. Делегация FLN высоко оценила этот жест, хотя на деле они гораздо больше нуждались в оружии для борьбы с французами.

Все указывало на то, что конфликт будет острым и продолжительным. Французские военные, только что потерпевшие унизительное поражение при Дьенбьенфу во Вьетнаме, были настроены твёрдо придерживаться своего курса в Северной Африке. Однако для французских сил было невозможно организовать тщательное патрулирование пустынной территории Алжира (на тот момент — десятой по величине стране мира), в особенности в ситуации, когда Фронт национального освобождения Алжира пользовался широкой поддержкой среди местного населения. Тем не менее повстанцам катастрофически не хватало оружия и подготовленных сил. В условиях ограниченного выбора руководители FLN с удовольствием приняли предложения ряда проживавших в Каире ветеранов Третьего рейха, которым удалось значительно поднять боевой потенциал египетской армии. Отто–Эрнст Ремер и другие немецкие советники были готовы предоставить алжирским повстанцам необходимые услуги.

Во время своего пребывания в Каире, где он укрывался от немецкого правосудия, Ремер обзавёлся массой связей, которые сослужили ему добрую службу по возвращении на родину в 1954 году. Именно тогда в результате амнистии с него было снято обвинение в клевете. По мере перерастания алжирского конфликта в полномасштабную гражданскую войну Ремер стал представителем группы располагавшихся в Германии торговцев оружием, снабжавших своим товаром FLN и других арабских националистов. «Я никогда не забуду один из заказов, — вспоминал Ремер. — Алжирцам понадобилось пять тонн чёрного перца. Пряность нужна была им для того, чтобы скрыть запах взрывчатки. Было достаточно сложно выполнить просьбу, но я сделал это»[333].