Фашизм: реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

После Суэцкого кризиса официальные отношения Западной Германии с Египтом ухудшились, однако некоторые важные советники из числа бывших нацистов, обладавшие хорошими связями в Бонне, продолжали помогать Насеру. Так, например, доктор Вильгельм Фосс продолжил оказывать помощь оружейному заводу в Хелуане близ Каира, а Альфред Крупп, стальной магнат из Рура, был призван разрабатывать месторождения железных руд близ строящейся Асуанской плотины. Крупнейшая немецкая фирма Siemens, использовавшая в годы Второй мировой войны рабский труд заключённых, вызвалась электрифицировать всю дельту Нила. В то же время Гелен, официально умывший руки в деле создания египетской секретной службы, продолжал поддерживать в Каире агентурную сеть[327].

В это время BND создала резидентуры в нескольких арабских странах, где развивались пронасерские настроения. Так, Гелен консультировал разведку Саудовской Аравии и расширял операции своей службы в направлении Дамаска. Резидентом BND в сирийской столице в середине 1950‑х годов стал Алоис Бруннер — бывший гауптштурмфюрер SS, бывший заместитель и личный секретарь Адольфа Эйхмана, главного организатора «окончательного решения еврейского вопроса». Охарактеризованный в ходе Нюрнбергского трибунала как «самый хладнокровный убийца в окружении Эйхмана», Бруннер любил вспоминать, как в 1943 году возглавлял бойню в концентрационном лагере Дранси к северу от Парижа. Он также занимался отбором заключённых в Освенцим. Эйхман во многом полагался на этого массового убийцу — кочевника, перемещавшегося из одной страны в другую и лично наблюдавшего за депортацией свыше 120 тысяч человек, большинство из которых было уничтожено[328].

Дважды заочно приговорённый к смерти французскими судами в 1954 году, Бруннер бежал в Каир, где принял участие в финансировавшейся ЦРУ программе подготовки служб безопасности Египта (его особой компетенцией была «техника допроса»). Когда Гелен сократил штат BND в Египте, Бруннер перебрался в Сирию, где продолжил свою разведывательную деятельность. Он сравнительно поздно влился в ряды дамасских неонацистов. Сирийские вооружённые силы уже с 1951 года получали наставления от группы немецких военных советников во главе с генералом Райнером Крибелем[329].

В то время как многие немцы то приезжали в Сирию, то покидали её, Бруннер оставался в стране в последующие 30 лет. Он жил под псевдонимом (доктор Георг Фишер) в тщательно охраняемой квартире на улице George Haddad в фешенебельном районе Дамаска Абу Румане. Бруннер умел находить общий язык со сменявшими друг друга сирийскими силовиками. В 1960 году он помог осуществить закупку в Восточной Германии двух тысяч электронных подслушивающих устройств. Это сделка была более чем странной, принимая во внимание явную связь Бруннера с западногерманской разведкой с Геленом во главе[330].

Через два года в Дамаске на длительный срок обустроился генерал–майор Отто–Эрнст Ремер. Они с Бруннером стали деловыми партнёрами, заключая сделки в интересах правительств различных арабских стран. Ремер уже доказал свою пользу в качестве разностороннего посредника, помогая алжирским повстанцам вести войну с французами.

Гнев «Красной руки»

Один из наиболее жестоких эпизодов в истории африканского колониализма случился в 1830 году, когда оккупировавшие Алжир французские солдаты снимали серебряные браслеты, которые арабские женщины носили на руках и ногах, просто отрубая им конечности. Это были не единичные случаи безумия людей, испытывавших «бремя белого человека». Скорее, здесь демонстрировалось типичное поведение колониальных властей, безжалостно подавлявших местное население. У племён были отняты земли, и на них посажены французские «колоны», также известные под именем «черноногих». К 1954 году, когда война за независимость Алжира вошла в решающую фазу, примерно 25% плодородных земель принадлежало 2% населения, занятого в сельском хозяйстве. Свыше миллиона арабов были частично или полностью безработными, а ещё два миллиона — занятыми не полностью[331].