Фашизм. Тоталитарное государство

«Это объединение полиции безопасности (которая была государственным органом) с СД партийной организации под руководством Гейдриха было оформлено 27 сентября 1937 г. специальным указом, согласно которому различные государственные и партийные органы, подчиняющиеся Гейдриху как начальнику полиции безопасности и СД, были объединены административно — в единое Главное имперское управление безопасности (РСХА), ставшее одним из главных управлений СС, подведомственных Гиммлеру как рейхсфюреру СС, и одновременно отделом Министерства внутренних дел под руководством Гиммлера как начальника германской полиции» (111—25 и 26).

Аналогичным образом происходило и объединение заграничной организации НСДАП с Министерством иностранных дел. Этот акт был продиктован необходимостью избежать дублирования при решении одних и тех же задач партией и государственным аппаратом. До 1937 года АО (ауслеидеорганизацион, то есть заграничная организация. — Ж.Ж.) являлась прежде всего органом гитлеровской партии. Теперь она превратилась в правительственный орган.

По предложению Гесса Гитлер назначил Боле в Министерство иностранных дел. В здании на Вильгельмштрассе, 74/76 тот стал вторым человеком после Риббентропа. Назначение Боле (руководителя АО. — Ж.Ж.) в Министерство иностранных дел сопровождалось приказом Гитлера, который санкционировал полное сотрудничество министерства с АО. Само Министерство иностранных дел создавало свою АО, которая работала под руководством Боле. С этого момента он получил разрешение присутствовать на всех заседаниях правительства, хотя сам и не был министром.

Тесный контакт между Министерством иностранных дел и АО позволял германским послам и консулам руководить деятельностью «немцев, живущих за границей» (102—150 и 151).

е) Государстве охраняет фашистскую партию

После того как в результате финансового срастания партийного и государственного аппарата, фашистская партия стала государственной, иными словами, — политическим ядром государства, оно берет ее под свою охрану. Фашистская партия получила юридическую защиту государства, точно так, как государство получало политическое благословение партии. Все преступления против фашистской партии стали юридически наказуемыми, как и преступления против государства. Нацисты приняли специальный Закон о преступных действиях против государства и партии и защите партийной формы. Он предусматривал суровые наказания за высказывания, подрывающие престиж национал-социалистской партии, тюремное заключение за высказывания против руководителей нацистской партии, ибо они после срастания аппарата НСДАП и государства являлись и государственными руководителями; тюремное заключение было предусмотрено и за сочинение и распространение политических анекдотов, направленных против национал-социалистского режима.

До какой степени близки были отношения между нацистской партией и государством, насколько внимательны и заботливы были государственные органы к партии, как они блюли ее интересы, можно понять из распоряжения Мартина Бормана, адресованного органам нацистской партии, в котором он рекомендовал им пользоваться услугами гестапо: «Чтобы осуществить более тесный контакт между органами партии и ее организациями и руководителями государственной тайной полиции (гестапо), заместитель фюрера просит, чтобы руководители гестапо приглашались на все крупные митинги партии и ее организаций» (89—699).

Другой документ — инструкция — обязывал государственные органы, руководителей высших государственных и политических учреждений помогать гаулейтерам советами относительно использования рабочей силы. «Руководители высших государственных и экономических управлений, ответственные за подчиненные им области, должны были давать гаулейтерам советы и информировать их по важнейшим вопросам использования рабочей силы» (88—343).

Особенно категоричен раздел 6 Закона об обеспечении единства партии и государства от 1 декабря 1933 года: «... власти должны обеспечить законную и административную помощь тем партийным организациям и СА, которые партия и СА уполномочили действовать от своего имени» (84—580).

Защищая партию от критики граждан, нацистское государство преследует и людей искусства — сатириков. «Фолькишер беобахтер» от 4 марта 1939 года сообщает об исключении Имперской Палатой культуры артистов, участвовавших в публичном осмеянии распоряжений партии и государства: «Имперский министр народного просвещения и пропаганды д-р Геббельс исключил из Имперской Палаты культуры артиста и писателя Вернера Финка, конферансье Петера Захе (Курт Пабст), а также выступавших под именем «Трое Руландов» Гельмута Бута, Вильгельма Мейстнера и Манфреда Длуги. Впредь им запрещаются любые публичные выступления в Германии.