Фашизм — враг науки, культуры и цивилизации

Все средства беспредельного по наглости извращения фактов, подлогов и фальшивок, цинически нанизываемых под флагом якобы вновь открытой науки расоведения, используются шайкой фашистских бандитов Германии для того, чтобы выполнить задачу, поставленную Гитлером и выраженную в словах: «Немцы — раса, славяне — масса рабов. Нужно, чтобы иерархия господ поработила массу рабов». Гитлеровские разбойники столь же охотно и многословно распространяются о необходимости установить господство во всем мире германской культуры и германской цивилизации при одновременной злобе и презрении, которыми они в действительности преисполнены по отношению к этой самой культуре и цивилизации. Нет ничего страшнее подобных людей, которые испытывают особое специфическое сладострастие, попирая ногами, насилуя, уродуя все то, чем в действительности жива и сильна человеческая культура и цивилизация.

Но в то же время нельзя не видеть, что звериная злоба и ненависть, которые питают фашистские изверги к науке, культуре и цивилизации, вполне закономерны и составляют собою необходимую неотъемлемую часть звериного облика фашизма.

И как это могло бы быть иначе? Культура — это накопленная и фиксированная в неопровержимых документах история всего человечества, закрепленные в материальных ценностях факты истории, которые фашистские варвары больше всего хотят забыть и уничтожить, как обличающие их улики. Свое подлинное отношение к науке и культуре фашистский вождь Гитлер определил в своей библии бандитов «Моя борьба»: «Надо иметь мужество возвратиться к последовательному невежеству и язычеству. Культура и знания представляют определенную опасность для класса господ. Но свободный доступ к культуре является еще более опасным и для сохранения класса рабов. Идеал культуры, доступной для всех, давно отжил. Знание и наука должны получить характер культуры тайной, доступной только привилегированным». Хвалясь тем, что он не получил образования, Гитлер нагло заявляет, что отсутствие образования оказалось для него очень удобным и выгодным, так как сделало свободным от многих предрассудков. «Я освобождаю человека, заявляет далее Гитлер, от унижающей химеры, которая называется совестью. Совесть, как и образование, калечит человека. У меня то преимущество, что меня не удерживают никакие соображения теоретического или морального порядка». И далее: «Мы варвары и мы хотим быть варварами. Это почетное звание... Мы должны добиваться не равноправия, а господства». Геббельс не стесняется заявлять, что «гуманизм, культура, международное право для нас — пустые слова... Все духовное мне опротивело. Меня тошнит от каждого печатного слова». А один из героев фашистской «художественной» литературы заявляет: «Когда я слышу слово культура, я снимаю предохранитель своего браунинга».

Лучшие творения человеческого разума, мечты о лучшем будущем таких гениев человечества, какими были Лев Толстой, Горький, Гете, Шиллер, Гейне, Шекспир, Байрон, это — зафиксированное в материальных ценностях свидетельство творческой силы человека в противовес звериной жажде разрушения, обуревающей фашистских разбойников-психопатов, это — реальное свидетельство того, что человечество живет и движется вперед. Вот почему Гитлер в своей книге рекомендует избегать закрепления своих обещаний в печатных документах и предпочитает устную пропаганду, ибо напечатанное однажды может стать со временем обвинительным документом, а устное вранье можно попытаться забыть или перечеркнуть другим, еще большим враньем.

«Человек, говорит Гитлер, грешен от рождения, управлять им можно только с помощью силы. В обращении с ним позволительны любые методы. Когда этого требует политика, надо лгать, предавать и даже убивать». Совершенно очевидно, что для деятелей типа Гитлера и его шайки наиболее опасны всяческие документы, которые могут остаться в качестве обличающих улик и при сопоставлении которых легче всего можно установить те внутренние противоречия и убожество мысли, которые характеризуют фашистских разбойников и невежд.

«Мы должны остерегаться мысли, сознания, говорит Гитлер, и должны подчиняться только инстинктам».

Вот почему германский министр «просвещения» нагло, откровенно заявил: «Чем разумнее человек становится, тем меньше становятся его чувства лойяльности». Геббельс объявил интеллект «опасностью для образования характера». Травля разума и превозношение бездумных двуногих скотов превращается в звериный рев популярной песни фашистских штурмовиков:

«Никогда не может муж германской породы
Быть человеком, в ком жив интеллект!»