Фасциатус (Ястребиный орел и другие)

Когда я не в горах, по вечерам часто выхожу в дендрарий ВИРа посмотреть ночев­ку птиц. Дендрарий ― это как густой лес, а настоящих лесов здесь вокруг уже почти совсем нет. Поэтому лесные птицы, прилетающие в Туркмению на зимовку, днем едят, что найдут, в окрестных холмах, а на ночь собираются в дендрарий: спать на деревьях безопаснее. Местные древесные птицы тоже скапливаются здесь в самых густых зарослях.

И вот сегодня я видел на одном дереве сразу сто шестьдесят сорок! Ты ведь по­мнишь, как громко сорока стрекотала в деревне летом. А теперь представь, что их сто шестьдесят и все они стрекочут! А смотреть на них при этом еще более удиви­тельно: они сидят на высоком тополе, который сейчас, зимой, без листьев и весь на­сквозь просвечивает, а сороки выглядят на нем как какие‑то черно–белые украшения. И все время перепархивают и подергивают своими длинными на­рядными хвостами. А наговорившись про свои дневные новости (слышала выражение «Сорока на хвосте принесла»?), они все соскакивают вниз, в кусты колючей ежевики, и там уже могут спать спокойно: в таких колючих зарослях им ни один хищник не страшен…

И еще про сорок интересно. Их много–много кормится в ВИРе на пашне, где только что посеяли ячмень. Эти хитрюги ко­нечно же тут как тут, поклевать дармовой еды, это дело обычное. Но когда наблюдаешь за ними внимательно, удается увидеть много интересного, чего обычно не замечаешь.

Например, то, что все сороки разные по характеру. Оказывается, есть среди них смелые птицы, которые других собра­тьев не боятся, кормятся себе, не обращая на соседних птиц никакого внимания, расклевывают неторопливо семена пря­мо на паш­не, прижав семечко пальцем к комку земли. Если к ним кто‑то суется слишком близ­ко, такие сороки–командиры сразу наскакивают на невежливого соседа и нередко за­дают ему трепку: валят на землю, наступают лапой на живот и при этом кричат, хло­пают крыльями, создавая шум, гвалт и всеобщую сумятицу, когда все окружающие птицы смотрят на происходящее и запоминают, что к таким драчунам лучше не со­ваться.

А есть сороки пугливые, которые сразу шарахаются от любой приближающейся к ним птицы. Этим и поесть‑то спокойно не удается, они спешат нахватать как можно больше семян, набивают ими мешок под клювом и отлетают расклевывать уже куда‑нибудь в укромное место за деревьями.

Сороки всегда очень внимательно наблюдают за собратьями, таскающими в клю­вах что‑то необычное. Одна птица при­летела на пашню с маслиной в клюве, так за ней несколько других сорок гонялись поочередно, так и вынудили улететь. А ведь они часто и с несъедобными предметами играют, такие уж любопытные птицы. Слышала, говорят: «Сорока- воровка»? Это потому, что они часто даже у людей интерес­ные и блестящие вещи таскают.

Необычно то, что среди сорок здесь на пашне были две сороки–инвалида. У од­ной отломана верхняя половинка клюва. Она выискивает семечко в земле, подцепля­ет его снизу подклювьем, как ложкой, подкидывает слегка в воздух, хватает ртом на лету и вынуждена глотать не расклевывая.

У второй птицы нет одной ноги. Она кормится, прыгая на одной лапе. Удивительно. Никогда не думал, что птицы с таки­ми увечьями могут выжить. А вот надолго ли?

Интереснейшая птица. Летом мы с тобой сорок специально понаблюдаем.

Целую тебя и до свидания. Передай там привет Маме Розе».

МОББИНГ

За­тем подним­ите шум, то­гда прибег­ут жител­и… и собственным­и гла­зами узрят грязные проделк­и сих нечестивц­ев…

(Хорас­анская сказка)

«22 января…. Раз за разом, наблюдая моббинг окрикивание хищника потенциаль­ными жертвами в ситуации, когда он не представляет для них реальной опасности, поражаюсь тому, насколько своеобразно это явление.

Вдохновеннее всех других птиц окрикивают хищников врановые. Летит себе солид­ный канюк или орел по своим степен­ным делам, вдруг к нему прямой наводкой (по­рой подлетая специально аж с полукилометра) ― несколько ворон.

Врановые настолько умны и настолько эмоциональны, что в отдельных случаях, наблюдая, как они группой ли, пооди­ночке ли налетают сверху на гораздо более крупных хищников, просто невозможно удержаться от того, чтобы не припи­сать этим хулиганам человеческие эмоции.

Биологический смысл биологическим смыслом: подкрепление образа потенциаль­ного хищника; обучение молодых неопытных птиц тому, кого бояться, это все понят­но. Но иногда вороны явно получают удовольствие, доводя неповоротли­вых канюков, безуспешно пытающихся увильнуть от надоедливых атак задиристо каркающей бра­тии».

«23 января. Курганник, сидя на столбе, разделывает добычу и ест, отрывая по ку­сочку. Подлетела стайка среднеазиат­ских щеглов, подсела на провода не куда‑ни­будь, а в нескольких метрах от него, посидели, возбужденно щебеча, насмот­релись, снялись и полетели дальше».