Фасциатус (Ястребиный орел и другие)

Прошел для эксперимента ровно двадцать шагов по траве (она здесь, поблизости от ручья, довольно густая и по колено), вылез на голое каменистое место и посчитал на штанах поштучно братьев меньших: семьдесят два клеща во всей своей весенней красе и ненасытности. А я, опять стряхнув их с выцветших штанов, бессовестно и со­знательно (как может сделать лишь человек) обманул все их несостоявшиеся вос­торги, предчувствия и ожидания. Бывают и в клещиной жизни горькие, безрадостные минуты разочарований…

Впрочем, это не самый удачный предмет для словоблудия, зря я изгаляюсь. Когда подумаешь, какие последствия мо­жет иметь один–единственный энцефалитный укус, понимаешь, что глупо шутить на эту тему. Ну так ведь для этого поду­мать надо…»

29

Снаряд­ив верблюд­ов, мы отправил­ись в до­рогу

(Хорас­анская сказка)

До начала нашей запланированной работы с Игневым я поехал на Чандыр с прие­хавшими из Москвы на машине Акаде­мии наук двумя Андрюхами ― Неделиным и Поляковым. Неделин ― длинный и деловой, с явной жилкой научного мене­джера и бизнесмена, учился несколькими годами позже на том же геофаке МГПИ, что и я, и я помнил его студентом.

Поляков ― обаятельный скромный человек, наш ведущий специалист по экологии и поведению бродячих домашних со­бак (интереснейшая тема, привнесшая много но­вого в изучение как домашних, так и диких животных).

УДОД

Посред­ине у него огромная слонов­ья го­лова с тре­мя глазам­и, а во­круг нее ― еще шесть голов, похожих на львиные…

(Хорас­анская сказка)

«22 марта…. Удод ―все же это нечто. Внешность экзотическая, ни с кем не спута­ешь: огромный подвижный хохол, сим­метрично ему спереди длинный изогнутый клюв. Сам бежево–винного цвета, почти розоватый, крылья черные с белым. Голос ―- глухое гулкое уханье. Кормится, зондируя мягкую почву длинным носом. А когда ухаживает за самкой, складывает и распускает свой роскошный хохол; глупо прыгает вокруг нее, хлопая раскрытыми крыльями. Экзотика. И даже кожа у него необычная, непонятно почему очень тонкая; шкуру снять ― мучение.

Как‑то у меня кощунственно получилось: описываю птицу, а потом ― «шкуру снять». Неправильно это».

ПОЧТИ ГАЛКИ

― Мо­жет, он, а мо­жет, и не он… Случаю­тся люди столь похож­ие меж­ду собой, что их не различишь…

(Хорас­анская сказка)

«15 апреля…. Гораздо выше меня, у недоступных вертикальных скал, крутятся в воздухе восемь клушиц с черным как смоль оперением и ярко–красными тонкими клювами. Они периодически залетают в вертикальные щели, вылетают оттуда нару­жу, скандалят друг с другом, выясняя отношения.

Высокогорный вид, особая экология, своеобразная внешность, а крик ― почти как у галки. Каждый раз, наблюдая клу­шиц, внимательно рассматриваю их в бинокль в надежде обнаружить другой сходный вид ― альпийскую галку, точно та­кую же птицу, как клушица, но с лимонно–желтым клювом и встречающуюся здесь в тысячу раз реже. Пока не везет».

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ОРГАН

При размнож­ении пе­нис у млекопитающ­их выпячивае­тся в атмосфер­у…

(Из от­вета абитуриентки на вступительном экзамене)

― Ал­лах всемогущ­ий! ― восклик­нул я…

(Хорас­анская сказка)

«17 мая. Дорогая Лиза!

После месяца рутинного и бесполезного таскания с собой четырнадцати килограм­мов фотоаппаратов я озверел и, в знак протеста несправедливой судьбе, отправился сегодня в поле налегке. Вышел пустой, радуясь, дурак, что саквояж не оттягивает плечо, как обычно. За это на меня с самого утра вплотную налетел бородач, чего раньше столь явно не бы­вало.

Потом у Промоины Турачей нашел крупную гюрзу; ничего выдающегося, но снять было бы не вредно.

После этого впервые увидел в природе мышевидного хомячка. Более очарователь­ного зверя трудно представить: раз­мером меньше пачки сигарет, великолепно пуши­стый, с большими глазами–бусинами и окрашен в изысканной серой гам­ме. К тому же ― очень редкий, внесен в Красную книгу, изучен очень плохо.

Дальше по Сумбару, последним аккордом, ― логово шакала с четырьмя маленьки­ми щенками, крутящимися у входа. Шакалята эти ― совсем дети, покрытые еще мяг­ким детским пухом и с совершенно мутными голубыми щенячьими глаза­ми. Две вещи немедленно бросились в глаза: необычно квадратные морды кирпичиками и окраска: все тело и шея ― тем­но–серого цвета, а голова и особенно уши ― рыжие.