Фата-Моргана №5

Зачем, говорил я, истреблять этих удивительных насекомых, которые становятся все более и более редкими? Да вы и сами это понимаете, так как с каждым годом цены на них растут. Когда их можно будет выводить так же просто, как, например, тутового шелкопряда, тогда другое дело. Особенно, если пищу, которая требуется им, можно найти неподалеку от Рио. К тому же ею изобилуют джунгли, примыкающие к «Китайскому Виду».

— Без сомнения, без сомнения, — ответил мистер Кристобальд, который согласился со мной скорее из-за того, что у него сокращался источник дохода, нежели сожалел об исчезновении этих восхитительных созданий.

Но разве я пришел туда, чтобы поговорить о бабочках? В смущении я сознавал, зачем я, в действительности, оказался здесь, и в глубине души мне было стыдно, что я не в состоянии ни начать разговор с проницательным, хитрым торговцем, ни даже самому себе признаться в истинной причине моего появления.

И только когда я уже держал руку на дверной ручке, собираясь уходить, набрался смелости задать самый важный вопрос.

— Сколько стоит тсантса, которую вы нам показывали не так давно? — спросил я.

— Она не продается, — ответил мистер Кристобальд, — или, проще говоря, уже больше не продается.

Чтобы несколько смягчить разочарование, которое могло бы быть вызвано его отказом продать сувенир, он добавил — правительство недавно запретило торговлю ими.

— А где вы ее приобрели? — осмелился я узнать, не надеясь на правдивый ответ. Торговец антиквариатом не очень расположен разглашать тайны поступления своих товаров. Однако мне он сказал.

— В Тринидаде, в антикварном магазине, принадлежащем швейцарцу.

И дал мне его имя и адрес. В тот же вечер я написал письмо.

Надеюсь, вы понимаете, что я не был ни настолько глуп, ни настолько смел, чтобы упомянуть о трофее, происходящем от обезглавливания белого человека. Я ограничился вопросом: возможно ли, «несмотря на последний указ», раздобыть у него тсантсу. Я также спросил, сколько, вероятнее всего, будет стоить «подобный антиквариат». Для музея, добавил я, без сомнения, чтобы оправдаться в собственных глазах и дать ему понять, что лично меня эти вещи мало интересуют. В постскриптуме, как будто эта мысль только что пришла мне в голову, я все же добавил следующее: «Случалось ли когда-нибудь в вашей практике, чтобы тсантса была изготовлена из головы европейца?»

Я стал ждать ответа. К моему удивлению, он пришел довольно быстро. Через три недели я получил письмо из Тринидада.

Мистер Ф. поднялся и вытащил из ящика стола письмо, мятая бумага и выцветшие чернила которого указывали на его давность.

Я прочитал и попросил разрешения сделать копию, на что он любезно согласился.

В письме от Роше из Тринидада было написано: