Фатальная миссия

— Про некоторых геянских насекомых что-то такое помнится… Вроде оставшиеся в живых всегда знают, где только что погиб их сородич. То ли они ультразвуковой сигнал в момент смерти испускают, то ли наоборот какой-то постоянно действующий радиоимпульс исчезает… Обладают ли таким свойством тараканы?

— Нам-то что? Достаточно того, что мы действительно можем усовершенствовать некоторые свои фотоэлементы. Пусть при разрушении одни испускают специфический радиоимпульс, а другие их улавливают.

— Лады. Но придется повозиться…

Глава седьмая в которой Молчун-2 кайфует, Молчун-1 завидует, а Лиля Скворцова, наконец, познает, что такое «французский поцелуй»

С фотоэлементами экспериментировали долго, но к вечеру автоматическая система оповещения о гибели была отработана. За этими хлопотами Молчуны забыли подзарядиться от Солнца и теперь ощущали явный дискомфорт.

— Хочется жрать! — вдруг высказался плешивец. — Пойдем в ресторан?

— Почему в ресторан? — запротестовал сивый. — Безопаснее заказать ужин в номер. И что это еще за «жрать»? В русском курсе такого слова не было.

— В курсе не было, а в реальном языке есть! — продолжал буреть Молчун-2. — А также «хавать», «лопать», «уминать за обе щеки»! Я вчера погулял по Москве и наслушался. А в ресторан хочу потому, что мне обрыдло наблюдать исключительно твою ряху!

— Ты что, в самом деле, вообразил себя отличной от меня персоной? — хмыкнул Молчун-1. — Хорошо, посидим промеж людей. В «Националь» пускают, вроде, только приличных… Но сначала попробуем заказать столик по телефону: вдруг все уже разобрано?

Насыщались они аккуратно, но плотно, изредка переговариваясь на французском. Официант, с удивлением заставивший стол необычных иностранцев обильными блюдами, с еще большим удивлением забирал блюда пустые.

— Что закажете из спиртных напитков? — напоследок спросил он, по опыту зная, что европейцы предпочитают выпивать после еды. «Ничего» — хотел сказать Молчун-1, но спутник придержал его за локоть:

— Бурбон, две порции.

И чуть погодя шепнул двойнику:

— Пить это не обязательно, но заказать для приличия надо. Мы и так удивили их своим аппетитом. Обмочим губы этим виски, посидим, осмотримся…

Следуя собственному совету Молчун-2 поднял голову и тотчас наткнулся взглядом на взгляд девушки, сидящей почти напротив, через столик от них. Тотчас он опустил глаза и вдруг отпил из бокала глоток виски. Впечатления и от девушки и от алкоголя оказались ошеломляющими и сходными: опаляющими! Он хлебнул еще — та же жаркая волна! — и храбро поднял веки. Волна жара усилилась, охватила все тело: какие дерзкие внимательные глаза, необычно короткая стрижка, нежная высокая шея, хрупкие плечики над узким станом и под невесомой тканью блузки — промельк полных грудей с внятными сосками!

— Ты на кого так уставился? — одернул сивый плешивого. — И чего ради хлещешь этот бурбон? Забыл, что предстоит нам ночью?

— Да, да, — виновато сник Молчун-2 и отставил бокал. Но тут в зале ослабло освещение, и возникли чарующие, плавные звуки музыки… Люди стали покидать столики и попарно — мужчина с женщиной — двигаться в свободный от столиков круг, где, обняв друг друга, принимались неспешно танцевать. Молчун-2 вновь глянул в сторону «того» столика и увидел, что девушка, недовольно сдвинув брови, что-то говорит склонившемуся к ней мужчине. Тот, потоптавшись, отошел, а девушка тотчас обратила лицо в сторону Молчуна. Поймав его взгляд, она небрежно скользнула кистью руки меж своих великолепных грудей (крупные соски обозначились совсем отчетливо!), тронула прическу и качнула глазами и головой в сторону танцплощадки. Молчун-2 поднялся из-за столика и, как зомби, двинулся к чародейке.

— Ты что задумал?! — обернулся вслед ему Молчун-1, придержал было за полу пиджака, но сразу отпустил, увидев поднявшуюся навстречу двойнику гибкую стильную обольстительницу.

Тем временем плешивый полноватый «француз» взял кисть красотки, поднял к своим губам и, упоенно глядя в ее глаза, поцеловал, вложив в это новое для него занятие весь жар нерастраченных молодых чувств. Лобзаемая кисть заметно дрогнула, а искусно раскрашенные глаза вдруг утратили дерзкое выражение…