Фатальный абонент

Обеденное время прошло, и надо было возвращаться на корабль, чтобы подкрепиться. Диана ждала. Она приготовила обед. Долгим поцелуем приветствовала Михаила, словно он уезжал на боевое задание. Показала, как чистить пиранью — соблюдать осторожность, не касаться острых, как бритва, зубов. А лучше — сразу голову долой.

Рыболовецкая удача разбудила у русских азарт. Вернувшись на корабль, они достали свои снасти и начали блеснить прямо с рабочей палубы, где можно было легко вытащить добычу. Выполнив свою работу, Михаил подошел к русским, сел рядом. Ждал, когда поймают.

Несколько раз что-то сходило. Неизвестное чудище под водой просто заглатывало приманку вместе с поводком и протащив метров десять по воде, с лёгкостью резало леску толщиной два миллиметра. Ни всплеска, ни сопротивления. Только волны расходились в стороны, когда пропадало натяжение.

— Ты видел? Видел? — кричал Борисыч. Оборачивался ко всем, держа в руке обрубок лески.

Михаил кивал молча. Остальные восхищались.

Могло показаться, что крючок уцепился за подводную лодку. Тогда бы хоть чувствовался рывок! Здесь же практически ничего: плавно тянуло в сторону и тут же — слабина… Металлический поводок длинной десять сантиметров оставался в пасти рыбины. На конце лески виднелись зазубрины. Если бы это случилось ночью, то граничило с суеверием. Но был день и светло. В сказочное чудище верить не хотелось.

Меркель и Ганс только качали головами. Пытались что-то объяснить, разводили руками, таращили глаза, изображая испуг. Но русским было непонятно.

— А ну её к черту! — сказал Кузьмин. — Вдруг клюнет такая, что её нельзя будет вытащить. Или, к примеру, электрический скат? Ты его тянешь, а он тебя током бьёт? Вольт на двести двадцать? Или змея. Обернётся вокруг лески и к тебе по удилищу… А? Каково?

После этих предположений на корме остался только отставной подполковник. Все удивлялись его упорству. Оправдывали тяготами прошедшей службы.

Через некоторое время он пришёл на кухню и бодро спросил:

— Ду ю спик инглыш?

Михаил положительно кивнул в ответ и стал ожидать дальнейшего, волнуясь, боясь не понять английский язык.

Пристав задумался, что-то прикидывая. Затем махнул рукой и стал делать жесты, приговаривая по-русски:

— Осталась требуха от рыбы или ненужное мясо? — затем немного по-английски: — Мит, понял? Мит ту фиш!

Михаил прикинул, что по жестам отставного подполковника он бы ничего не разобрал. А так… Кивнул. Протянул миску с рыбными потрохами.

«Пристав» обрадовался. Забрал наживку и пошел на корму. Солнце еще не думало заходить, и пекло продолжалось. Лёгкий ветерок, идущий с поверхности реки, делал жар незаметным.

Неожиданно послышались возгласы пристава — он вытащил из воды небольшого сома. Затем еще одного. Потом сбегал к Михаилу за ведром и стал складывать добычу в него. На шум вернулись его друзья и тоже принялись ловить. Маленьких рыб резали на наживку или просто кидали за борт.

Появился капитан. Увидев пойманную рыбу, испугался, замахал руками. Стал ругаться по-немецки. Никто не мог его понять. Разобрали только одно — плохая рыба… плохая рыба! Пришлось всё выбросить в реку.

— Придурок немец! — возмущался Борисыч. — Этих сомиков бы да на котлеты! Как их моя жена делает — вот это вещь!

Земляки хмуро поддакивали, но оспорить распоряжение капитана никто не решился. Сошлись на том, что надо выпить кашасы. Пошли за стол. Пристав направился в каюту переодеться. Рубашка оказалась липкой от слизи сомов, которых он прижимал к себе, освобождая крючок.

Михаил сидел на кухне с Дианой, когда в проеме двери появился Борисыч:

— Ай ныд, — начал он по-английски как и в прошлый раз, поднял взгляд к потолку, стал вспоминать. Произнес что-то невнятное и после выдал по-русски: — Короче, сметана мне нужна, бэд милк. Ну, плохое молоко. Испорченное. Простокваши-то у вас наверно нет.

Было заметно, что его лицо и руки ниже рукавов футболки сгорели на солнце. Диана вынула из холодильника открытую упаковку сметаны. Отлила в стакан и передала бедолаге.

Он тут же стал наносить её на лицо, окуная пальцы. Благодушно заулыбался. Направился к себе.

— Бедняга, — произнесла Диана, — представляю, как он начнёт облезать. Мама родная не узнает.

— Рыбалка — дело азартное, — Михаил вспомнил, как он обгорел на Бали и всю неделю пролежал с температурой. — Человек служивый, ему всё нипочём. Оклемается.

Диана улыбнулась:

— А ты? Слабенький бизнесмен? Тогда помогай мне. Положи им во фруктовницу лаймы. Только их и едят.

— Закусывают! — уточнил Михаил. Улыбнулся и обнял Диану. Ему вдруг стало так хорошо и уютно на маленькой грязной кухне с этой замечательной черноволосой девушкой. Как было бы замечательно забыть всё, что было. Не помнить, откуда он и почему здесь. Не ждать, что случится впереди. Ощутить себя человеком без прошлого и будущего. Только с ней. Только она и он. Прижал к себе. — Я по тебе соскучился!

В проеме двери виднелся сарайчик на плаву. Михаил кивнул в его сторону.

— Вот бы нам такой домик на реке. Я бы привел его в порядок. Ловил рыбу. Ты — по хозяйству. Смогли бы?