Фатерлянд

Он застенчиво рассмеялся, и вместе с ним улыбнулся и водитель. Простой рабочий или служащий после таких слов имел бы все шансы направиться в лагерь для перевоспитания. Но у секретаря высокопоставленного чиновника из Корпуса 3 все же была более высокая степень свободы. Пак уверил мужчину, что если он останется непоколебимым в своих убеждениях и сделает все, что только потребует от него Партия, то, вероятно, у него появится такая возможность.

Пак взглянул в сторону ресторана. У входа уже собралась очередь, хотя до обеда оставалось еще четыре часа. Помимо партийцев, военных и представителей высших эшелонов власти, в ресторан мог попасть и обычный гражданин. Но для этого он должен был получить на своем рабочем месте талон на питание. В столичных организациях и на фабриках ежедневно среди служащих распределялось двести таких талонов, да и то дававших право на холодную лапшу. Шанс получить его равнялся приблизительно одному к тысяче. Те, кому не повезло, приходили сюда в надежде приобрести талончик у спекулянтов. Спекулянты были сплошь инвалидами. Они покупали талоны на черном рынке и продавали их по сильно завышенным ценам. Полицейские агенты закрывали на это глаза, так как сами имели прибыль с бизнеса.

По прибытии в Корпус 3 сопровождающий препроводил Пака до стойки приема. Оттуда вместе с подтянутым офицером Народной армии Пак дошел до лифта и спустился на уровень № 2. Затем они прошли по темному и узкому коридору и остановились у невзрачной металлической двери, окрашенной в серый цвет. Дверь отворилась, и на пороге Пака приветствовал Ким Квон Чоль — заместитель директора Четвертой секции Отдела руководства и организации.

— Благодарю вас, профессор Пак, что вы посетили нас. Полагаю, можно обойтись без формальностей. Пожалуйста, проходите и садитесь.

Ким Квон Чоль был фигурой легендарной. На свой нынешний пост он был назначен в возрасте всего тридцати восьми лет, будучи доверенным помощником Чан Сон Тхэка, зятя Вождя. Даже после расстрела покровителя[3], Киму удалось остаться на плаву. Ким обладал острым умом и имел репутацию хладнокровного человека. Он ловко вел свою игру, успешно управляя Специальной экономической зоной Кэсон.

Ким провел Пака в помещение с табличкой «Проекционная № 1». Помещение несколько отличалось от проекционных в других правительственных зданиях, развлекательных учреждениях и гостиницах. Площадь — около пятидесяти квадратных метров; три ряда кресел, расставленных веером и обращенных к небольшому экрану.

Пак сел в третьем ряду на дальнее правое кресло. Стены и пол зала были покрыты толстым серым линолеумом; темно-красные кожаные сиденья с широкими спинками снабжены подлокотниками, в которые были вмонтированы алюминиевые пепельницы. В зале находилось около десяти человек в военной форме. Все курили сигареты с фильтром. По запаху Пак догадался, что это были японские «Севен Старз». От сильного напряжения ему тоже захотелось курить, и он уже потянулся к карману, как вспомнил, что у него всего-навсего китайский аналог с дымом вырви глаз, а собравшиеся здесь, судя по всему, курили «Севен Старз» постоянно.

Кроме стола перед экраном, больше не было никакой мебели. Пол сверкал чистотой. Но что самое странное, на стенах не было ни одной фотографии Вождя и его сына. Впервые Пак находился в помещении без фотографий Великих. В инструкции по эвакуации в случае вторжения войск Южной Кореи четко предписывалось спасать в первую очередь именно фотографии Отцов нации. Следовательно, в этом помещении наличие столь священных вещей не считалось обязательным.

— Мы хотели бы показать вам довольно-таки необычный фильм.

Застрекотал проектор, и показ начался. Сидевший слева от Пака плотный мужчина кашлянул, прочищая горло, и погасил окурок. Случайно скользнув взглядом по его лицу, Пак узнал Чхве То Чола. Чхве также был одет в военную форму. Однако три года назад, когда Пак встретил его на банкете в избирательном округе Трудовой партии Тэзон, Чхве щеголял в превосходном дорогом двубортном костюме, каких Пак никогда доселе не видел. Людей, что могли безнаказанно позволить себе носить такую одежду, в КНДР было мало. Чхве долгое время занимался операциями против Южной Кореи, служа в секретариате Министерства внешних связей. Кроме того, он управлял компанией «Моран Трейдинг», которая находилась под крылом Отдела по специальным операциям Генерального штаба Народной армии.