Фатерлянд

Занавеси на окне были чуть раздернуты, и открывался вид на неспешно текущие воды реки; над мостом, который последние десять лет по ночам был погружен во мрак, горели тусклые фонари. И даже количество лодок на реке увеличилось. Возможно, трудные времена миновали, как предположил Чан. Впрочем, если это и так, то не из-за экономического роста, а лишь благодаря той поддержке, которую КНДР начали оказывать США и Китай, когда стало понятно, что страна стоит на краю бездны.

— А кстати, товарищ Пак, вы всегда засиживаетесь на службе допоздна? Я слышал, ваше зрение уже не то, что было когда-то.

Что крылось за этими словами? Легкое поддразнивание старого холостяка и этакого «вечного студента»? Или же это тонкий намек, завуалированная критика государственного служащего за то, что он использует компьютер поздно вечером, несмотря на всеобщую бедность и хронический кризис власти?

Чан был уроженцем Пхеньяна, тогда как Пак появился на свет в маленькой деревушке у подножия гор Пуксу и Пек, что на северо-востоке. Еще учась в начальной школе, трудолюбивый Пак спал не больше четырех часов в сутки. Причиной его безбрачия была любовь к Ли Соль Со, однокласснице, умершей от туберкулеза. Ли родилась в городе Кэсон и была беззаботной и доброй девушкой. Убедившись, что никто не сможет сравниться с Ли, Пак решил навсегда остаться холостяком.

Чан был прав, намекая на то, что из-за постоянного сидения за компьютером зрение Пака стремительно ухудшалось. Для лечения недуга Партия даже снабжала его очень дорогим маслом из печени миноги. Но почему же Чан, который, несомненно, знал об этом, спрашивал о причинах трудового энтузиазма?

— Я живу один, — сказал Пак, делано улыбаясь. — И кроме службы, у меня нет никаких дел.

В дверь постучали, и в кабинет вошел охранник с чаем. Увидев захламленный стол Пака, он замялся, не зная куда поставить чашки. И все-таки, следуя инструкции, запрещающей рассматривать кабинет, мебель, посетителей и компьютер, не сфокусировал взгляд ни на чем. Пак смахнул несколько бумаг, охранник поставил чашки на стол и бесшумно, словно тень, удалился.

Пак отпил чая и произнес:

— Недавно пришлось прочитать и проанализировать огромный объем документов.

Это было правдой. После президентских выборов в Соединенных Штатах ситуация в Восточной Азии кардинально изменилась.

Чан отвернулся от окна, и его лицо сделалось серьезным.

— Мне хотелось бы узнать о ваших исследованиях. Что нам делать с ситуацией в Японии?

Пак хорошо понимал озабоченность Чана этой темой, но для чего нужно было затевать этот разговор так поздно вечером? К тому же японский кризис подробнейшим образом освещался в северокорейской прессе. «Возможно, — подумалось Паку, — это просто наводящий вопрос».

— Я просматривал сайт японского кабмина. На этой неделе их правительство приняло решение повысить ставку потребительского налога на два с половиной процента. Таким образом, ставка достигнет семнадцати с половиной процентов. Кроме того, они намереваются принять закон об увеличении численности Сил самообороны без внесения изменений в Конституцию. Оппозиция выдвинула лозунг с требованием сменить проамериканский патриотизм патриотизмом антиамериканским. Такие настроения распространяются не только в среде бедняков, но также и среди среднего класса и даже истэблишмента. Правительство, судя по всему, понимает, что начинает припекать, и отчаянно ищет компромисса с оппозицией и ее сторонниками. Как пишет «Асахи симбун», правые члены Либерально-демократической партии, которые составляют оппозиционное ядро, призывают реализовать резервы, размещенные за рубежом, для финансирования дальнейшей милитаризации, и этот призыв также находит широкий отклик. Но другое влиятельное издание, «Майнити симбун», придерживается мнения, что японский иностранный капитал, в том числе и облигации, был полностью исчерпан попытками укрепить курс иены. Наиболее пессимистически настроенные экономисты считают, что правительство бессильно предотвратить крах экономики. И это, вполне возможно, не преувеличение. — Пак говорил сдержанно, стараясь касаться только того, что уже было известно всем. — На мой взгляд, Япония со своей разрушенной экономикой стоит на перепутье. Оппозиция требует наращивать мощь Сил самообороны, а стоящая сейчас у власти либеральная администрация позволяет этой власти ускользнуть. И если государственные посты займут сторонники «жесткой линии», то Япония откажется от конституционного пути и сразу же станет ядерной державой. Но даже если у японцев имеется технология создания атомного оружия, у них все равно нет средств доставки. Средства массовой информации на этот факт закрывают глаза. Япония серьезно отстала в ракетной отрасли, и у нее нет стратегических бомбардировщиков. Как следствие, не может быть и речи о рисках, связанных с наличием даже сдерживающего оружия, не говоря уже о возможности превентивного удара.

Он сделал короткую паузу и продолжил: