Читаем Фатерлянд полностью

Хан был в нерешительности. По здравому рассуждению, он понимал, что глупо заставлять людей свободно разговаривать после того, как им неустанно прививалась мысль (не столько словами, сколько действиями) о том, что они не должны иметь ни собственной воли, ни собственных чувств. В их среде значение имело лишь беспрекословное подчинение приказам. Новобранцев, например, было принято привязывать к столбу и в течение нескольких часов сечь прутьями, обвитыми медной проволокой. Старослужащие могли безнаказанно бить их (это поощрялось) — иногда в боксерских перчатках, а иногда и голыми руками. Практиковалось и такое — резиновую камеру от шины привязывали к некоему подобию большой рогатки, натягивали и били ею курсанта по лицу.

В армии было принято два вида «тренировок» для молодых солдат. Первый назывался «мотоцикл»: курсант расставлял ноги, сгибал колени и вытягивал руки вперед, словно держась за руль мотоцикла. В таком положении бедняга должен был оставаться неподвижным в течение часа, хотя уже через несколько минут напряжение в ногах и пояснице начинало причинять страшную боль. Наконец, следовала команда «бегом!» — и курсант со всей мочи должен был бежать прямо на бетонную стену. Если он пытался каким-либо образом смягчить удар, процедура повторялась.

Второе испытание называлось «вертолет». Человека заставляли раскинуть руки наподобие вертолетного винта и крутиться по вертикальной оси. В какой-то момент его толкали на бетонный пол, причем согнуться, чтобы смягчить падение, было нельзя.

Перейдя из Управления в действующий спецназ, Хан неоднократно испытал на своей шкуре, что такое «вертолет». Результатом были выбитые зубы, сломанный нос и неоднократные сотрясения мозга. Иногда боль становилась настолько сильной, что Хан почти терял сознание. Впрочем, на сей счет обольщаться не приходилось — если возникало подозрение, что испытуемый притворяется, его обливали ледяной водой или кололи ему веки иголками. Решивших схитрить подвергали еще более страшным пыткам.

Такого рода «испытания» служили идеальным инструментом подавления воли и эмоций. Для осуществления контроля над человеческим поведением в Республике было разработано множество методов с использованием унижения, боли и страха, причем эти методы одинаково применялись как в отношении к элитным частям спецназа, так и в отношении уголовников, политзаключенных и контрреволюционеров, которые томились в концентрационных лагерях в скотских условиях.

Теперь Хан полностью осознал, насколько он был не прав, приказав подчиненным вести себя открыто и по-дружески. Хоть они и научились подчиняться самым невообразимым приказам, просто болтать ни о чем было выше их сил. Кроме того, понятие дружбы не сводится к простому обмену мнениями. Хан попытался вспомнить, о чем он разговаривал со своими товарищами в детстве и как находил общий язык с русскими и венграми во время учебы в Киевском политехническом институте. В школьные годы он считался законченным хулиганом. После уроков они с друзьями собирались вместе и обсуждали, кто из их недругов заслужил сегодня взбучку. В те времена в молодежной среде был чрезвычайно популярен бокс. Хан и его одноклассники боготворили Чхве Чоль Су, чемпиона категории «в весе пера», и бегали тренироваться в единственный в городе спортзал. И даже после тренировок у них не было иных разговоров, кроме как о Чхве.

Его воспоминания о Киеве были связаны с одним эпизодом. Продолжая заниматься боксом, Хан часто стоял в спарринге со студентом из Анголы. Однажды тот спросил Хана, знает ли он, кто такая Мадонна. Хан ответил, что образ Мадонны — довольно распространенный сюжет в европейской живописи. Анголец расхохотался и показал ему журнал с фотографией американской поп-звезды. Об этой истории узнали другие студенты. Хана стали узнавать, и так, мало-помалу, он приобрел приятелей. Как оказалось, для того, чтобы возникли дружеские отношения, достаточно простого интереса — к боксеру, певице… да неважно, к чему или кому.


— Вам всем, полагаю, известна легенда о Хон Гиль Доне?

Разумеется, думал Хан, эта легенда известна каждому корейцу, хоть южанину, хоть северянину. Чем не повод вызвать общий интерес? Хон Гиль Дон, этакий корейский аналог английского Робина Гуда, был сыном провинциального дворянина и служанки. С самого детства он проявлял способности в боевых искусствах, схожих с практиками японских ниндзя. Он мог летать, внезапно исчезать, становиться оборотнем, перепрыгивать через горы и бегать быстрее ветра. Благодаря таким способностям он сделался настоящим бичом для вельмож и даже для самого короля. Хон Гиль Дон создал отряд из восьми бойцов — двойников самого себя, вдохнув жизнь в восемь соломенных чучел. Ему наконец удалось взять с короля обещание править справедливо, после чего он сам и его восемь воплощений исчезли. Во второй легенде Хон Гиль Дон возвращается и собирает всех бедняков со всего королевства, сажает их на корабли и увозит на неизведанную землю, где беглецы создают новое государство, в котором живут сказочно счастливой жизнью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Дива
Дива

Действие нового произведения выдающегося мастера русской прозы Сергея Алексеева «Дива» разворачивается в заповедных местах Вологодчины. На медвежьей охоте, организованной для одного европейского короля, внезапно пропадает его дочь-принцесса… А ведь в здешних угодьях есть и деревня колдунов, и болота с нечистой силой…Кто на самом деле причастен к исчезновению принцессы? Куда приведут загадочные повороты сюжета? Сказка смешалась с реальностью, и разобраться, где правда, а где вымысел, сможет только очень искушённый читатель.Смертельно опасные, но забавные перипетии романа и приключения героев захватывают дух. Сюжетные линии книги пронизывает и объединяет центральный образ загадочной и сильной, ласковой и удивительно привлекательной Дивы — русской женщины, о которой мечтает большинство мужчин. Главное её качество — это колдовская сила любви, из-за которой, собственно, и разгорелся весь этот сыр-бор…

Карина Пьянкова , Карина Сергеевна Пьянкова , Сергей Трофимович Алексеев

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Современная проза
Армия жизни
Армия жизни

«Армия жизни» — сборник текстов журналиста и общественного деятеля Юрия Щекочихина. Основные темы книги — проблемы подростков в восьмидесятые годы, непонимание между старшим и младшим поколениями, переломные события последнего десятилетия Советского Союза и их влияние на молодежь. 20 лет назад эти тексты были разбором текущих проблем, однако сегодня мы читаем их как памятник эпохи, показывающий истоки социальной драмы, которая приняла катастрофический размах в девяностые и результаты которой мы наблюдаем по сей день.Кроме статей в книгу вошли три пьесы, написанные автором в 80-е годы и также посвященные проблемам молодежи — «Между небом и землей», «Продам старинную мебель», «Ловушка 46 рост 2». Первые две пьесы малоизвестны, почти не ставились на сценах и никогда не издавались. «Ловушка…» же долго с успехом шла в РАМТе, а в 1988 году по пьесе был снят ставший впоследствии культовым фильм «Меня зовут Арлекино».

Юрий Петрович Щекочихин

Современная русская и зарубежная проза