Фатима. Дар

Кямран, к слову, ехал позади нее. Он намеривался сразу же добиться аудиенции шаха Шарвана, чтобы все ему объяснить и вызволить сестру. Но сделать ему этого не удалось – у самых ворот дворцовые стражники остановили его, пропустив охрану с Фатимой. И как брат ни пытался уговорить или объяснить, почему он должен попасть во дворец, стража не желала его слушать: во дворец могут проехать только сын визиря, сын главы охраны и их подданные. Какая ирония: Фатима не относилась ни к тем, ни к другим, однако ее провели беспрепятственно, так как она была под стражей.

Что делать? Куда податься? Он полдня провел у ворот, надеясь, что Фархад или Сархан выйдут и хоть что-то скажут ему о дальнейшей судьбе его сестры. Но ни тот, ни другой не появлялись.

Отчаявшийся и изведенный неопределенностью, он отошел от ворот и присел на скамье у фонтана на площади.

Солнце припекало. Умывшись водой из фонтана, он чуть пришел в себя. Все вещи и деньги остались при нем в его сумке, на его лощади, а значит, он не пропадет. Найдет себе ночлег  в ближайшем караван-сарае. А завтра, на свежую голову, решит, что делать.

***

Фатиму поместили в камеру больше похожую на каменный мешок. Только с одной стороны была решетчатая дверь, да маленькое зарешеченное оконце почти под самым потолком.

Ни Фархада, ни Сархана она не видела, но это и к лучшему. Если бы увидела равнодушие в глазах Фархада, то сердце раскололось бы на части. А видеть самодовольное выражение лица Сархана не хотелось и подавно.

Сердце щемило при мысли о брате. Его довольно грубо отпихнули, не пропустив за ворота дворца.

В темнице было прохладно и в первый момент попав сюда с солнцепека, стало даже легче дышать. Но здесь было и сыро. Видимо город был построен на оазисе и под зданиями находились подземные воды.

Через какое-то время ей принесли поесть, как ей показалось довольно роскошный обед, для заключенного: тонко нарезанные ломтики жареного мяса на маисовой лепешке и гроздь сочного винограда. Рядом стоял небольшой медный кувшин с водой.

«Надо же, не глиняный!» - подумалось ей. Но эта мысль быстро исчезла из ее головы, сменившись размышлениями о свое дальнейшей судьбе.

Глава 14

Фархад не переодевшись быстрым шагом шел по открытой веранде, балюстрада которого выходила на внутренний двор дворца. Внизу шумел фонтан, хамбалы сновали взад-веред, прогуливались наложницы из шахского гарема в красивых длинных платьях пестрых цветов. Они с ног до головы были украшены золотыми изделиями, которые позвякивали при каждом шаге.

Но юноша не обращал внимания на все это великолепие. Он направлялся в главный зал, где в это время проходил шахский Совет.

Он попытался войти, но стража у дверей не пропустила – Совет нельзя прерывать. Пришлось прождать почти час. Он нервно мерил коридор шагами – даже для сына визиря не все двери открыты.

Пройдясь уже, наверное, в сотый раз перед охранниками, он, наконец, услышал звук открывающейся двери, из которой стали выходить советники шаха. Среди них был и его отец. Тот, увидев сына, улыбнулся и простер к нему объятья.

- Отец, у меня важный разговор, - поздоровавшись, начал Фархад.

- Пойдем, - только и сказал отец. Раз разговор важный лишние уши им ни к чему.

Они шли в покои визиря, и Фархад излагал проблему. Он рассказал все с самого начала, довольно подробно остановившись на описании самой девушки. Объяснял отцу, доказывал, спешил поскорей разрешить эту проблему, так как не хотел, чтобы Фатима и дня провела в темнице.

- Это серьезное обвинение, сын мой, - заключил отец.

- Но она не хотела нас обманывать. Она даже не знала кто мы. Лишь пыталась добраться до Шарвана.

- С какой целью, сын?

- У нее тут тетя. Ехала к ней.

Фархад не хотел рассказывать отцу, что Фатима племянница хорошо известной в городе знахарки Зибейды ханум. Ее частенько звали и во дворец, но для знахарки что шах, что простой хамбал – все были ровны, она ко всем была ласкова и внимательна, а это многим во дворце не нравилось. Поэтому Фархад постарался не вдаваться в подробности, кем именно является тетя Фатимы.

Визирю же крайне не понравилась столь настойчивая заинтересованность сына. Он посылал того в соседнее шахство с богатыми подарками и предложением мира, сотрудничества и торговых соглашений. Но что он видит? Вместо отчета о выполненном поручении, предоставления  информации о заключении договоров, сын говорит лишь о какой-то девушке, которая обманом попала в их караван и, более того, прибыла сюда, в Шарван.

Однако внешне визирь постарался не выказывать своего недовольства. Он постарался перевести разговор на тему соглашений с соединим шахством, но сын упорно возвращался к теме девушки.

- Я подумаю, что можно сделать, - сказал отец Фархаду, подытоживая разговор. - Но ты же знаешь, Шарван-Шах очень занят, и на рассмотрение дела преступника у него сейчас нет времени.

- Она не преступница, - возмутился сын.

- Она под стражей и в темнице, - развел руками визирь.

Фахад был в негодовании. Он понимал, что отец не стремится помочь юной девушке без роду, без племени.

- Ступай, сын мой, умойся с дороги, переоденься.