Фацелия Райс: сердце дриады (СИ)

Ну, нет. В этот раз меня не собьешь! Пусть сердце и грохотало в ушах как перегруженный товарный поезд, пусть колени дрожали, бросало в пот и вообще хотелось питоном кинуться на магистра и сотворить с ним… всякое, но я сконцентрировалась на деле. Вода змейкой заструилась по стенке колбы, мягко вгрызлась в сок айгории, растворилась в нем и…

— Готово! — я триумфально подняла вверх склянку, словно это тяжело доставшийся приз и едва не запрыгала от радости. — У меня получилось!

— Получилось, — с улыбкой проговорил магистр, и (возможно только показалось), нехотя отстранился.

А я настолько свыклась с его руками на моей талии, что без них уже, наверное, и не повторю антидот. Сначала присутствие светлого душило и мешало, но впоследствии придавало сил и уверенности. Он верил, что я справлюсь. Каждому человеку нужно, чтобы в него верили.

— Помните, что дальше?

Кивнула и перечислила нужные ингредиенты. Самое сложное — это соединить воду и сок, остальное уже дело техники. Магистр работал четко и уверенно, я — на подхвате. Ловила каждое его слово, впитывала крупицы новых знаний. Магистр Эсмарх — теоретик, а магистр Хейден — практик. Он подсказал, чем заменить редкие лапки паука гасиуса и первые листья вечноцветущего дерева. Оказывается, есть взаимозаменяемые ингредиенты без существенного изменения качества.

Наконец, процедив получившуюся жидкость, мы перелили ее в бокал. Светлый подхватил его под пузатое брюшко и по стеклу заструились морозные узоры.

— Откуда вы знаете, как варить противоядие? — поинтересовалась, с любопытством разглядывая морозные рисунки на хрустальных стенках. Главное — мгновенно остудить получившийся результат, чтобы стабилизировать формулу.

— Травля в академии, Райс, это обычное дело.

— Не может быть!

— Что, я не похож на того, кого могли травить? — ухмыльнулся он, согревая бокал. С приятным треском лед расслаивался и плавился. — Я был сиротой. Без денег, без связей, без родителей — идеальная цель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как я…

— Как вы.

Поверить не могу.

— Некому заступиться, некому пожаловаться. Рассчитывать приходится только на себя. Представьте себе одинокое дерево на утесе — оно доступно всем ветрам. У него только два варианта: сломаться, отдавшись на волю победителя, либо стать сильнее, вгрызаясь корнями в землю, наращивая ствол, зализывая раны от сломанных веток и внушая страх и уважение окружающим.

— Та картина в вашем кабинете…

Магистр улыбнулся и глянул на меня сверху вниз как учитель, довольный своим учеником.

— Вы наблюдательны. Эта картина — напоминание. И это — личное.

Я даже задержала дыхание и кивнула, позволив бабочкам порхать в животе. Пусть. Немножко можно. Ничего же не будет?

23

Мы молчали, наблюдая, как медленно тает лед в хрустальном бокале. Приятно трепетали свечи в напольных канделябрах — лаборатории требуется естественное освещение. Магические светильники могут повлиять на структуру антидотов или зелий, равно как и искусственное освещение.

Когда антидот полностью оттаял и стал прозрачным, магистр Хейден взял со стола широкую кисточку из шерсти тьергха и, обмакнув в жидкость, провел ею по моей щеке.

Я задержала дыхание и закусила губу, чтобы не приведи Небеса, не замурлыкать от блаженства. Кисть скользила мягко и нежно, так ласково, что по коже рассыпались мурашки, в груди трепетно обмирало, а бабочки в животе устроили полнейший бедлам.

Светлый аккуратными движениями смывал с моего лица черно-золотые разводы, хотя, если уж откровенно, я бы и сама справилась. Здесь несколько зеркал, и лицо — не самое труднодоступное место. Но я предупредительно молчала и наслаждалась ощущениями. Мне нравилось, как сбивчиво колотится мое сердце, нравилось впитывать жар, исходящий от тела архимага, нравилась близость — когда между нами всего лишь расстояние полувздоха. Создавалась иллюзия, что в мире нет никого кроме нас.

Когда кисточка скользнула со щеки на шею, меня взяла дрожь. Я закрыла глаза, чтобы не смущаться видом идеального лица и невозможно красивого тела магистра, но это не помогло. Чем ниже к вороту рубашки опускалась кисточка, тем сильнее меня трясло.

— Замерзла? — в голосе мужчины послышалось удивление.

— Нет, я… дальше сама, спасибо, — губы дрожали, но я все равно постаралась выдавить улыбку.

Да и светлый сам как будто опомнился, стряхивая с себя странное оцепенение. Передал мне кисть и бокал. Когда наши пальцы соприкоснулись, по телу пробежали электрические разряды, и это почувствовала не только я.

— Дыши, Райс, — повторил он. — Дыши.

Он заметил, что я задержала дыхание, хотя этого не заметила я… Сделала глубокий вдох и отошла вглубь лаборатории. В уголке, возле свечей, я как раз видела стул и зеркало на подставке, там и расположилась, а магистр вышел, оставив меня одну.